– Чем-чем... мурчалом! – обиделась я, досадуя больше на собственную бестолковую голову. И правда, чем я слушала?
Мы вышли во двор, где хозяин с одним из мужиков курил на лавочке, оглядывая своё обширное хозяйство.
– Поди сюда, юноша! – улыбаясь, позвал Хроин. – Покури, у нас табак хороший!
– Я не курю... – смущённо начал возражать парень, но его тут же доброй, но непоколебимой силой мужской дружбы усадили и дали трубку. Он затянулся и тут же закашлялся, а мужики загоготали:
– Эх ты, молодой ещё! Небось, и жену свою слушаешься?
– Она мне ещё не... – начал было Эст, но запнулся, понимая, что наших отношений сельские жители не поймут. – Она мне не смеет перечить, – поправился он, виновато посмотрев в мою сторону.
Я незаметно улыбнулась и пошла в сторону конюшен, давая мужчинам вести свои мужские разговоры. Да и Ниамо надо бы проведать, а то он обидится ещё, что мы его бросили.
Под тёплым мраком, наполненным запахом сена и лошадиного пота, в белом сарафанчике затаилась фигурка младшей хозяйской дочки. Она боязливо глядела в мою сторону, совсем не похожая на ту смелую и отчаянную девочку, что встретила нас у ворот, и даже на ту опрятную и спокойную, что сидела с нами утром за столом. Звали её, как я запомнила, Синаей, хотя старшая звала её Синичкой, что нравилось обеим.
– А ты правда волшебница? – робко спросила она, выйдя ко мне из уголка.
– Нет, я не маг, – улыбнулась ей. – Вот Эстэриол – маг. И очень хороший. Ты не бойся, он вылечил твою маму так, что она теперь, как ты, плясать будет. Прямо как вчера, с бубном!
– Тебе понравилось, как я танцевала? – обрадовалась девочка.
– Конечно! Ты очень красиво танцуешь! – постаралась я не разочаровать её.
Синичка тут же схватила меня за руку и потащила к себе в угол, обещая показать что-то интересное. Я вместе с ней присела на корточки и заглянула в одно из стойл, где дремала гнедая кобыла. В углу что-то копошилось.
– Видишь? – радостно сказала девочка. – Это жеребёночек! Он позавчера родился. Представляешь? Почти как у мамы! Его зовут Ульфрик. Когда он вырастет, папа обещал отдать его мне! Я буду ездить совсем как вы! В штанах! И даже смогу доехать до дядьки Фина! В Триречье который, представляешь?
Она так восторженно шептала, что я сама заулыбалась. Удивительно, как типичный хуторчанин мог позволить своей собственной дочери – будущей невесте и благопристойной девице – такую вольность. Поистине, добрый народич!
– А ещё что, знаешь? – опять зашептала она. – Мне наша ведьма сказала, что научит варить зелья! И я тоже стану ведьмой!
– Ты? Ведьмой? – удивилась я.
– Тс-с-с! – зашипела она. – Это секрет! Его знает только баба Ируна – это наша деревенская ведьма – и Пузик.
– А Пузик кто такой?
– Это домовой наш. Он почему-то только со мной разговаривает. Я папе говорю иногда, что он говорит, и тогда папа говорит остальным, что надо делать. Только он не знает, что я ведьма, он думает, что Пузик мне показывается потому, что я ещё маленькая!
– Ух ты! – удивилась я. – Спасибо тебе за доверие!
Девочка просияла.
– Ну ты же тоже ведьма! А ведьмы друг за друга стоят!
Я смутилась, но уже не стала поправлять Синичку и спросила:
– А что же, ты прямо ведьмой будешь? Или в Светоч пойдёшь, чтобы стать магом?
