Девочка впервые увидела настоящие документы. То есть она вообще раньше не видела столь важных бумаг. Проводя рукой по их поверхности, можно было почувствовать узоры-спирали. А буквы – наировнейшие, красивые, с разными закорючками и крючками, – написанные магическим пером, они отливали золотом, и их никто уже не мог стереть. Документ ни в воде не тонул, ни в огне не горел. Если только, конечно, это не вмешательство таких же волшебных предметов, в которых вдохнули магию, что и серебристая бумага, и перо, которым на той писали.
Девочка должна была ставить дату и отливать особенной, заказной штуманкой печать, на которой значился адрес библиотеки и её смотритель. Но Надя не могла упустить такую возможность и не пробежаться хотя бы мельком по тому тексту, который ей предстояло из просто красивой бумаги превращать в официальный документ.
В основном это были регистрации на книги: старой эры и запрещённые. Остальные документы либо требовали соблюдения каких-то правил и законов от библиосмотрительницы и посетителей, либо более уютной обстановки и новой мебели уже самой тётей Ниной от королевства. После изучения более двух десятков бумаг Надя устала и уже не горела желанием вчитываться в текст, далее лишь посматривая на оглавления и уже на автомате шлёпая печати и подписывая даты.
Они сидели молча, перебирая документы при свете тусклой желтоватой лампы. Время неминуемо близилось к обеду. Отсиживаться тут и отливать печати вместо того, чтобы бродить по магическому лесу и помогать отцу, казалось Наде чуть ли не предательством, но девочка признавала свою вину – не стоило так открыто читать запрещённую литературу. Увлечённая библиосмотрительница тогда показалась девчушке столь занятой, что она даже не дождалась её визита, а ведь та всегда приходила посмотреть, что девочка читает на этот раз. Так, из любопытства. Ведь Надя – её единственный постоянный здесь гость.
– Устала? – голос тёти Нины пробился в Надино сознание, когда та сонливо и неосознанно выполняла своё поручение. Девочка сразу взбодрилась и потянулась, не сдержав зевания.
– Ну, не буду тебя мучить. Так и быть, ступай уже домой.
– Да нет, я могу ещё помочь…
– Иди-иди давай, я и так сэкономила немало времени. И чтобы больше я не видела, как ты читаешь книги из того раздела!
Сложив бумаги с печатью в кучу, Надя тоскливо взглянула на ящик, где теперь томились записи неизвестного исследователя о магических существах, накинула на себя шарф, застегнула куртку и, перед тем как спуститься по лестнице, попрощалась с библиосмотрительницей.
Тусклое солнце, иногда выглядывающее из-за серых туч, светило над головой и совсем не источало тепла. Несмотря на это было не так уж холодно, потому что ветер сегодня решил устроить себе выходной. Проверив содержимое рюкзака, девочка двинулась к западу деревни. Сегодня она уже не успеет вдоволь побродить по лесу, а тем более сделать новых открытий, на что она надеялась каждую такую прогулку – придётся довольствоваться сбором синелики, если ту, конечно, удастся найти. Ягоды всё-таки не резиновые, а девочка раза по три на неделе бегает за ними в лес.
По пути Надя быстро заскочила на рынок. В обменнике она выменяла пару чешуек русалки (или сирены, чего девочка, вероятно, уже никогда не узнает) на одну штуманку, которая заинтересовала её ещё вчера. Продавец сказал, что вещицы подобного рода не работают. Но девочка знала секреты таких инструментов – перед использованием их нужно заряжать энергией. Поэтому, воспользовавшись случаем, совершила неравноценный обмен, получив магическую вещицу почти задаром. «Всё равно в деревне они никому не нужны», – пожала плечами Надя, избавляясь от тихой нотки вины на сердце.
