– Нет! – прошипела я и попыталась её схватить, но было уже поздно: она прыгнула к двери, заодно толкнув меня вперёд, и мы обе вывалились из шкафа.
Вскочив, Джерм бросилась к маминой кровати и захлопала руками, прогоняя мотыльков. Эбб метнулся к ней, видимо, желая её остановить, но пронёсся прямо сквозь неё.
Мотыльки разлетелись по всей комнате, кружа вокруг нас, будто прицеливаясь, но на третьем круге свернули к окну и устремились в небо.
Джерм замерла. Мама пошевелилась, тихо застонала, но не проснулась.
Эбб подплыл к окну и посмотрел вверх, затем повернулся ко мне:
– Они наверняка заметили твой взор, иначе бы так быстро не улетели. А тут такая лакомая добыча – девочка со взором в доме охотницы на ведьм. – Он бросил на Джерм осуждающий взгляд.
Та выглядела потрясённой и смущённой:
– Простите. Просто я…
Но Эбб уже отвернулся от неё к окну и с испуганным видом поднял глаза к небу. Потянулись минуты томительного ожидания неизвестно чего. Каждая секунда казалась вечностью, но ничего не происходило. Разве что из-за облаков снова вырвался лунный луч, осветив комнату.
Плечи Эбба слегка расслабились, и он повернулся к нам:
– Не надо было вам это показывать.
От его тона мне стало чуть легче дышать – как если бы предсказанный им ужас нас миновал.
Но затем ветер едва заметно сменился, облака сомкнулись, скрыв луну и погрузив нас во мрак.
В следующую секунду откуда-то со стороны океана донёсся отчётливый, несмотря на расстояние, дикий вопль.
Эбб снова повернулся к окну и наклонил голову, прислушиваясь.
– Может, это не имеет к нам отношения, – пробормотал он. – Может…
Ветер усилился.
В комнату в панике залетел призрак в жёлтом дождевике и, увидев нас, прошептал:
– Прячьтесь! – И скрылся, пролетев сквозь стену.
Над океаном встала дымка, оказавшаяся густой пеленой тумана, быстро несущегося в сторону берега. Мои уши уловили шелест неразборчивого шёпота, такого тихого, что я не была до конца уверена, что мне не послышалось.
– Обманули? – принёс ветер чей-то древний как пыль времён голос одновременно издалека и откуда-то совсем рядом.
– Скорее в шкаф! – шепнул Эбб, и я попятилась. Джерм бросилась к шкафу.
– Моя мама… – запротестовала я.
Эбб завис передо мной и прошипел:
– Воровка Памяти и так уже всё у неё украла. Ты единственное, что у неё осталось. Поэтому прячься!
Джерм схватила меня сзади за футболку и, дёрнув за собой внутрь шкафа, свободной рукой закрыла створку. Эбб пролетел сквозь неё и замер рядом с нами.
Мы едва успели устроиться, как я услышала скрип открывающегося окна.
Эбб заметно поблек и дрожал. У меня мелькнула мысль, что ему нечего бояться, ведь он уже мёртв, но затем мне стало не до размышлений: из-за окна послышался шорох как от плотной шёлковой ткани. Джерм инстинктивно схватилась за внутренние края дверцы, будто надеялась зафиксировать их как засовами.
Я прижалась лицом к решётке.
Без света луны комната погрузилась во мрак, но я всё же смогла различить очертания женщины в тёмном платье, в поисках чего-то озирающейся по сторонам. Мне не было видно её лица, но я слышала, как она втягивает носом воздух. Её шаги были выверенны и бесшумны, и после каждого она замирала, чтобы осмотреться и принюхаться. Я не сразу поняла, что она напоминает мне мотылька, порхающего то туда, то сюда. Наконец она остановилась в изножье маминой кровати.
Я вдохнула, и на мгновение женщина застыла, а затем слегка повернулась в нашу сторону, прислушиваясь. Эбб замотал головой, и я задержала дыхание.
