Я со всей силы толкнул рыжеволосую и резко встал с кресла.
– Мы подарим тебе величайшее удовольствие, не отказывай нам.
Отталкивая девушек, я искал способ покинуть это шальное место как можно быстрее, чувствуя себя марионеткой в недобрых могущественных руках. Нужно бежать! Бежать, не оглядываясь, пока кинжал не вонзили в меня.
Может ли дух умереть? Исходя из реальности испытываемых ощущений, напрашивается вывод, что в лучшем случае я почувствую острую боль. Или останусь в плену чертовок и забуду собственное имя, погрязнув в пороке.
– Куда же ты? Мы не причиним тебе зла, – нежнейшим голосом произнесла дева с ангельским лицом, схватив мою руку в попытке задержать.
– Я здесь не останусь.
Девушки приподняли брови в недоумении. В их взгляде проскользнуло что‑то зловещее. Светловолосая нахмурилась, разочарованно цокнула языком, схватила золотой кинжал, прошла к Андрасу и лезвием полоснула ему горло. Алая кровь хлынула на белоснежные простыни, и сказка превратилась в сущий кошмар. Я без оглядки кинулся к выходу, услышав за спиной девичий хохот.
– Беги-беги, зайчик, но помни: где‑то в лесу притаилась ядовитая змея!
Добежав до двери, я почувствовал, как сознание путается с каждой секундой все сильнее. Ноги не слушались, то и дело подкашивались, и я рухнул на пол, ослабевший и беззащитный. Картинка перед глазами кружилась все быстрее и быстрее, голоса смешались в дичайший хор и… неожиданно смолкли.
Андрас подал руку, помогая подняться.
Мы остались вдвоем в обманчивом логове. Мысли немного прояснились.
– Что это было? Проверка?! – негодовал я, стараясь сдержать эмоции.
– Чтобы испытать человека, достаточно предоставить ему выбор. Раз тебе хватило воли противостоять ситуации, значит, не такое уж ты и ничтожество.
Я решил пропустить оскорбление мимо ушей. В конце концов, мое положение по-прежнему весьма плачевно.
– А если бы я поддался… я бы умер?
– Ты все боишься умереть. – Кривая ухмылка исказила лицо Андраса. – Пойми, смерти и пустоты в привычном понимании не существует. Энергия трансформируется, претерпевает всяческие изменения, но никогда не исчезает бесследно. Память Многомирья хранит каждое произошедшее событие вне временных границ, словно оно никогда не начиналось и никогда не оканчивалось, а просто было и будет всегда.
Смысл последних слов я так и не понял.
– Значит, вы разыграли шоу, наблюдая за моей реакцией. Возможно, заигрались. Но кровь‑то зачем?
– А каков эффект! – рассмеялся демон. – В мире духов многое выражено в привычном для людей понимании. Именно оно формирует возникающие образы.
– То есть игра воображения нарисует передо мной что угодно, и я не смогу отличить это от реальности?
– Прежде чем об этом говорить, осознай, что такое воображение, а уже потом задай себе вопрос – может ли оно играть? Мир наполнен иллюзиями. Порой кажется, он только из них и состоит. Но это не значит, что иллюзии чем‑то отличаются от того, что принято называть «реальностью». – Он опустил голову и расплывчато добавил: – Иногда выдуманный мир становится убежищем, учителем и сладкой исцеляющей сказкой…
Выходит, последняя звезда потухнет скорее, чем самый древний и мудрый дух проверит всю полученную информацию. И сдается мне, реальность без иллюзий существовать не сможет, поскольку это одно целое, неразрывное, подобное. Каждое знание может быть верным, однако не единственно верным. Каждое знание всегда будет недостаточным, чтобы всецело довериться ему. И, конечно, знание, полученное от демона, заслуживает доверия в наименьшей степени.
