– И тем не менее вероятность успеха существует всегда, – настаивал Иларем. – Пытаться привнести пользу – уже польза. Нет более жалких людей, чем те, кто даже не стремится привнести в мир добро, а сидят сложа руки и лишь критикуют окружающих.
– Наверное, ты прав: если в человеке заложена возможность свободного выбора, то выбор помогать другим достоин как минимум уважения.
– Мы должны помогать другим.
– Знаешь, я все пытаюсь понять, что такое энергия… Фата-гали – нечто очень ценное, нужное каждому духу. Божественная сила, источник жизни, наша пища, но при этом она здесь всегда в дефиците. А Хаос состоит из этой энергии! Рождаясь там, фата-гали едва проникает в Эйдор… Это как недостаточное тепло от звезды – хочется подлететь поближе, чтобы согреться. Если бы мы нашли способ проникнуть в измерение Хаоса, туда, где энергия в избытке, мы бы смогли все что угодно! Одолеть архантов, помочь нуждающимся, повлиять на историю человечества. Ни для тебя, ни для меня не осталось бы загадок. Мы бы стали богами…
– Осторожней! – оборвал Иларем. – Фата-гали может быть опасна. Был такой человек – Мерхин или как‑то так. Он обнаружил червоточину из самого Хаоса, начал ее исследовать, эксперименты ставить, нашел сторонников и открыл там школу. В итоге он все‑таки пробрался в Хаос и свихнулся. Из-за его опытов баланс между измерениями нарушился. Червоточина взорвалась. В Эйдор выбросило гигантское количество фата-гали. Многие погибли. Тогда Высшие вмешались и закрыли школу. Точнее то, что от нее осталось.
– А что стало с Мерхином?
– Сгинул в своем обожаемом Хаосе. Жаль, не раньше. Его любопытство сыграло с ним злую шутку, а фата-гали обратилась против. Сейчас от Мерхина осталась только легенда, суть которой: не ищи знаний, к которым не готов.
– А я бы хотел учиться в подобной школе.
– Даже после такого жуткого рассказа?
– Ага. Может, добрее бы стал или от проклятья избавился.
Докурив, Иларем убрал трубку и сказал:
– Смерть не делает людей равными, безразличных к человечеству сюда не пускают. Хоть ты считаешь себя монстром, оказавшимся здесь по ошибке, – ты там, где должен быть. И в душе твоей живет боль за других, не только за себя. Осознай свою истинную природу. Как только сделаешь это, в тебе не останется сомнений.
Я был очень благодарен за эти слова.
– Раньше я и подумать не мог о том, что ждет после смерти. Точнее, был уверен, что все закончится. Теперь я здесь, и этот мир так похож на рай. Но… – Я запнулся, пряча мысли о сестре в самый дальний угол сознания.
– Человеку всегда чего‑то не хватает, – произнес Иларем. – Но, к счастью, здесь практически нет ограничений. – Он протянул руку, чтобы поймать взявшееся из ниоткуда яблоко, откусил его и подмигнул. – Творческие способности даже смерть не посмеет отнять, поскольку это означало бы пойти против воли бога.
Теперь я понимал: чем выше развитие человека, тем содержательнее его дальнейшая жизнь в мире духов. «Здесь нет ограничений», – повторил я, и во мне зародилась безумная идея, которую захотелось поскорее воплотить в реальность.
