Заметки по философии живописи - страница 7

Совершенно иная ситуация сложилась в истории искусств. До сих пор лекции по истории античной живописи привязаны к вазописи и отчасти стенописи либо крито-микенского периода, либо римского. Таковы археологические артефакты. То, что сохранилось от эллинской живописи, тоже известно из римских копий, без оригиналов. Поэтому не случайно искусствоведы избегают желания погружаться в живопись Эллады, тем более раннего периода.

В эстетике, напротив, наибольший интерес связан с истоками всей античной культуры, включая искусство, и в частности, живопись. При эстетическом анализе становится ясным, что никакого перехода от крито-микенского искусства к искусству внутри полисов нет: истоки разные. Если истоком искусства дворцовых цивилизаций является феномен роскоши, приобретающей маниакальный характер, то истоком античной культуры является всяческое пресечение деспотизма, в том числе на пути к роскоши. Идеал эллинской культуры изначально и долгое время выражался в том, чтобы человек становился богатым, предаваясь скромному образу жизни вплоть до аскетизма. Именно эта коллизия задавала интригу во всех видах искусства, предлагая свои средства психотехники для её разрешения. Аристотель даже порядочность определял как способность позволять себе «меньше того, на что имеешь законное право» [Аристотель, 1984, с. 338]. Театр с его трагедиями и комедиями явно стоял на страже благородных чувств, что совершенно очевидно на основе сохранившихся текстов. Этой же логике подчинялись все искусства, от эпоса до живописи и скульптуры.

Стоит заметить, что в христианстве с момента его зарождения заранее было объявлено, что совмещение богатства и благородства, денег и нравственности невозможно; это утопия. Не случайно звучало ветхозаветное изречение про верблюда, которому не суждено пройти сквозь игольное ушко. Подземножительство первых христианских общин так же обязано отрицательному отношению к труду как источнику обогащения. Труд в христианстве был объявлен добродетелью только два века спустя после его возникновения – с появлением монастырей. Именно в монастырях человечество столкнулось с сексуальностью не в брачном или гаремном варианте, а в качестве психической угрозы здоровью в форме навязчивых идей до состояния тотальной маниакальности. Средством профилактики оказался тяжелый физический труд в форме каменных, землекопных и земледельческих работ. Полезная психотехника не осталась без негативных последствий: обогатилась церковь, возвысившись над общиной верующих. Но то, что казалось невозможным христианству с его церковной организацией, в эпоху первых полисов было нормой на протяжении трёх столетий. Тогда ставка делалась не на религию, а на искусство, и это себя действительно оправдало как в культурном, так и социальном отношении. Христианский проект, «с огнем и мечом» шествующий по Европе почти две тысячи лет, закончился тем, что к XIX веку стало ясно: крестить всех и всюду надо заново.

Возможно, о философии античной живописи трудно было бы сказать что-то определенное, если бы не подчинение всех искусств вполне определенной цели. В так называемую «эпоху семи мудрецов» идеал жителя полиса был проговорен однозначно: надо одновременно быть богатым, нравственным и законопослушным. Полис усилиями всей своей культуры решал эту задачу чередой разных искусств, праздников, спортивных мероприятий. Театр и стадион возникли в полисах, – не для развлечений. Развлечения появились потом, особенно в Риме, когда театр и стадион слились воедино в качестве цирка. Эллада не знала цирка. На излёте республики Рим воровал картины Эллады, нагружая ими военные корабли и баржи, – как об этом красноречиво свидетельствовал еще Цицерон, особенно в речи против Берреса, наместника Рима в Сицилии.