Сложившиеся личные отношения и ближайшие планы не предполагали отказываться от своевременного подношения. Лучше одежды у него ещё не было, но в долгу себя перед ней не ощущал. Он стал к ней спиной и снял спортивные штаны, чтобы натянуть на себя подаренные, следом надел и куртку.
– То, что надо! Спасибо, я не забуду твою доброту.
– Мелочи, носи на здоровье.
– Помню, как непросто было купить джинсовый костюм. На рынке он стоил как целая зарплата. При мне заводчан дважды одевали в них по госцене, во второй раз – с каким-то налогом в пять процентов. Бывало, и носки выдавали, и сигареты, и консервы.
– И еженедельные мясные пайки… муж рассказывал. Померь и обувь. Если что не так, можно поменять.
– Всё нравится, особенно куртка, даже в морозы можно будет носить. Но как принять такое? – Гадаев всматривался в зеркало.
– Это не обсуждается. Мне не терпится заглянуть в твоё прошлое. Целиком и с подробностями.
– Подряд интересно не бывает, хватит с того самого периода, как вляпался в историю, – сказал он и присел.
– Не знаю, как у мужчин, но мне не забыть тебя. Своё поведение объяснить не смогу… Я уже немного принадлежу тебе и хочу знать, как твоё отчество.
– Азимович я, но без надобности не надо применять.
– Так и знала, что удачно сочетается с именем. Заман Азимович, начни, откуда хочешь!
– Всё-таки со времени возвращения из армии. Дом родной находится в посёлке городского типа, и долгие месяцы прозябал в нём. То водился со спортсменами, то оказывался в компаниях любителей праздного образа жизни, то к тем, кто стоит им поперёк.
– Поясни!
– Появились люди в бородах, которые через слово обращались к высшим силам. До этого вроде не было, а тут нашлись ещё последователи из числа юнцов, и облюбленное ими место сбора. Всё это не моё было, ничего не смог обещать и подруге, которая ждала предложение. Многие парни той поры устраивались в больших городах, и я решил попробовать.
– Чуток отматывай назад!
– Девушка как девушка, разу три виделись на расстоянии не ближе вытянутой руки. Сюда я попал после новогодних праздников и с пустыми карманами – умудрился поспорить в поезде с попутчиком, деталей не помню.
– Они же и определили ход твоего дальнейшего пребывания?! – Мамалиева проявляла максимальный интерес к его рассказу.
Кроме всего прочего, он помнил даже черты лица мужчины, который стал в некоторой степени виновником его приключений. Заодно и нового знакомства, определившего его дальнейшее пребывание в городе. Признаваться в том, как подвергся обману, было неловко, но рядовой на первый взгляд случай стоял наряду с другими ключевыми моментами его жизни.
– Малоприятные моменты проще отбросить. С вечера я был в купе один, утром подсел попутчик, потом – ещё двое. Путь скоротали игрой в карты на подкидного, что сопровождалось всякого рода трепотнёй. Было весело и интересно, последние ещё вином баловались. В какое-то время один из них положил на стол своё водительское удостоверение и спросил, на каком языке на нём надпись сверху? Забавная беседа переросла в спор с интересом. Я со школьной поры обходил стороной всякие пари, понимая, что разгадка может быть заложена самым коварным образом.
– А я любила всякого рода розыгрыши, загадки, а одна из девчонок собирала их. Найти бы её номер!..
– У нас заводилой всегда выступал ловкач один маленького роста. Он мог дурачить кого угодно. Я с трудом терпел его, потому и не полюбил разные штучки. В тот раз я и сам не понял, как ввязался. Вроде начинал с безобидного пятака, но ставки под шутки-прибаутки другого участника стремительно раздулись. Иностранный я плохо учил, но разумом понимал, что должно быть на английском или по-латыни, а оказалось, на французском. Кто бы подумал!
