Из соседнего купе вышли два парня в тельняшках и встали у другого окна. Видимо, тоже вышли, чтобы не мешать убираться. Одного из них я уже видела, второго еще нет, но в глазах обоих затаилась непонятная грусть, брови расстроенно сведены к переносице. Стояли они, молча глядя в окно.
Хлопнула дверь на входе в вагон, и появилась симпатичная молодая улыбающаяся женщина с белым чепцом, закрепленным на светлых кудрявых волосах и в белом фартуке с оборками. Перед собой она катила многоярусную тележку, уставленную разными товарами.
– Завтраки, обеды, ужины! – закричала она.
Из своих купе стали выходить люди. Рассматривали содержимое тележки, задавали вопросы приветливой буфетчице.
– Готовые блюда из вагона-ресторана, – тележка и впрямь была уставлена коробочками из материала, похожего на фольгу, – все свежее, вкусное.
– А сколько стоит вот эта картошка с курицей? – спросила пассажирка в спортивном костюме.
– Пятьдесят копеек, – ответила сотрудница с тележкой.
– А вот это? – спрашивали другие пассажиры.
Наконец, народ набрал себе, что хотел, и тележка подъехала к нам.
– Будете брать что-нибудь? Выбирайте, – предложила буфетчица.
– А вы каждый день будете приходить? – спросила я, рассматривая упаковки с едой. – Просто нам сегодня не надо, с собой много взяли. А в следующие дни я бы у вас брала.
– Да, я буду приходить каждый день. Ребята, а вы будете что-то брать? – она обратилась к парням в тельняшках.
Они переглянулись.
– А что у вас самое дешевое?
– Бутерброды есть по тридцать пять копеек.
– У нас только тридцать, – сказал один из них, пересчитав мелочь.
– Да давайте добавлю пять копеек, – не удержалась я.
– Вы что, дембеля? – поинтересовался у них дед.
– Да, возвращаемся домой со службы.
– И долго вам ехать?
– Мне до Читы, – сказал один из них, – а Пахе до Красноярска.
Парни поблагодарили меня за добавленные пять копеек, а продавщицу – за бутерброд, и ушли в свое купе.
Как они оказались в дороге без денег? Оставалось лишь догадываться. Должны же по окончании службы выдавать какие-то деньги. Может, потратили на что-то ненужное. А маме слезное сообщение не напишешь – сотовых телефонов нет, быстрых переводов тоже.
– Давай позовем их к себе, когда обедать сядем, – предложила я деду, – сил нет смотреть на голодных людей. Мы не обеднеем.
– Давай, – охотно согласился дед, – я тоже задумался, как их матери переживают и ждут.
– Я тоже про это подумала.
С того дня после обеда я отправляла Ритку на верхнюю полку, чтобы не мешала, а дед звал к нам ребят. В первый раз они, понятное дело, пытались отказаться, однако, не вышло. Мы все равно зазвали их к себе. В следующий раз они уже не отказывались, а пришли сразу. Но оставались такими же молчаливыми и хмурыми. Понятно, что людям неудобно. Они неизменно благодарили и сразу же уходили. А мы радовались, что парни хоть не будут голодными.
На третий день нашего путешествия проводницы всех предупредили, что сегодня по пути будет озеро Байкал. правда, случится сие событие поздним вечером. И правда, между станциями Улан-Удэ и Слюдянка в стремительно сгущающихся сумерках начали мелькать между скал и деревьев синие волны.
Проводники предусмотрительно выключили свет в проходе, чтобы собравшиеся люди смогли хоть что-то разглядеть. И вскоре перед взорами путешественников в серебристом свете луны и фонарей засверкало, заискрилось во всей красе это удивительное озеро, похожее на море. Волны пенились прямо у насыпи, превращаясь в жемчужную пену.
