Силы закончились с последним шагом через порог зимовья. Несколько минут хозяин избушки лежал около входа, рядом со своей ношей, не в силах пошевелиться. Немного восстановившись, он первым делом растопил печку и пошёл за водой. Верхняя одежда незнакомки была настолько рванной и грязной, что без раздумий отправилась в печку. Нижнее бельё, заражённое насекомыми, после недолгих колебаний, последовало за ней.
Первое ведро не успело согреться. Пришлось смывать живность с женщины холодной водой. Остатками был вымыт пол, иначе бы насекомые расползлись по избушке и потом были бы проблемы. Приступив к мытью горячей водой, Толян понял, что первый этап ещё не закончен. Волосы пострадавшей кишели паразитами. Выбора не было. Ножницы в хозяйстве нашлись и через пять минут к неприятному запаху палёных тряпок добавился ещё более резкий.
Тепла и наведения чистоты оказалось недостаточно. Тело женщины по-прежнему было безжизненно. Она остывала. Единственным выходом была баня. В печку подброшена новая порция дров, с речки принесены ещё два ведра воды. Через час домик стал похож на паровой котёл – вот-вот взорвётся. Жар не давал дышать, но Толян терпел. Он закончил процедуру, только когда пульс незнакомки начал учащаться.
Открыв на минуту дверь и выпустив излишки пара, он постелил постель, которую заранее выносил в сенцы, и уложил на неё незнакомку. Ночь уже опустилась на землю, темнота мешала следующей операции, но откладывать было нельзя. Пришлось использовать обе керосиновые лампы, дюжину свечек и три электрических фонаря – почти весь арсенал освещения.
Медленно, сантиметр за сантиметром, Толян исследовал кожу женщины. Вырезал забравшихся клещей, вскрывал гнойнички, образовавшиеся в результате укусов летающих тварей, обрабатывал ранки. Закончил он далеко за полночь, но всё же нашёл в себе силы и принялся вливать больной в рот куриный бульон, сварившийся к этому времени из окорочков, взятых с собой на первые дни. Оставалась последняя процедура, но он решил отложить её на утро.
Ночь прошла спокойно. Хозяин, намотавшись днём, спал как убитый, а находка действительно была почти убита тайгой. Разглядывая её в спокойной обстановке при дневном свете, он подумал, что никогда бы на такую не взглянул. Впрочем, распухшее лицо и стрижка наголо кого угодно превратят в страшилище. Женские формы, как он вчера успел заметить при операции, тоже не очень хороши. Но и это можно списать на недельную голодовку.
«Кстати – вспомнил Толян – нужно покормить бедняжку. Хорошо, что глотательный рефлекс у неё сохранился». Он разогрел вчерашний бульон, потому что ничем другим в бессознательном состоянии накормить невозможно, и хотел приподнять больной голову, но отдёрнул руку. Градусника в хижине не было, но то, что температура у женщины выше сорока, сомнений не вызывало. «Ну что же – подумал он – придётся использовать последнее средство».
Эти средством была особая, чудодейственная мазь и настойка. Летом в посёлке подвыпившие мужики заподозрили попавшегося им под руки китайчонка в мелкой краже и хотели его избить. Толян заступился за пацана и проводил его домой. А вечером к нему пришёл пожилой китаец и принёс эти снадобья. Объяснил, как их использовать, и предупредил, что делать это можно только в самом крайнем случае. Похоже, этот случай настал.
Растирать мазь требовалось тщательно. Как на повреждённых участках, так и на здоровых. Впрочем, нетронутых мест почти не осталось. Даже там, где следов укусов было не видно, кожа всё равно покраснела и распухла. В результате целитель истратил половину драгоценной баночки, измазав пострадавшую полностью, с ног до головы.
