Звезды для моей герцогини - страница 14
— Я с радостью помогу вам, леди Дуглас, — говорю я.
— Можно просто Маргарет, — улыбается она.
Надеюсь, я об этом не пожалею.
*
— Итак, ты теперь дружишь с королевской племянницей?
Шелти идет впереди и не смотрит на меня. Королева заболела — новая беременность плохо на ней сказывается, — и мы идем в ее покои, чтобы ее развлечь. Мы поднимаемся по винтовой лестнице, и я упираюсь лицом прямо в бежевые юбки подруги. Кажется, по протоколу так быть не должно, но я уже устала перебирать в голове все эти правила.
— Маргарет недавно вернулась ко двору, — говорю я. — Мы просто обсудили последние события.
— О, уже Маргарет? А ты не промах. Скоро начнешь называть ее Мэгет, как король.
Шелти раздражена, и меня это неприятно удивляет.
— И с каких пор ты стала экспертом по придворным сплетням? — продолжает она.
Я пока не собираюсь говорить Шелти об истинной причине интереса Маргарет ко мне, но ее пренебрежительный тон мне не нравится. Как будто я настолько скучная, что не могу быть никому интересна просто сама по себе.
— Шелт, мне хватило выходки твоей сестры, давай хотя бы мы не будем ругаться. Да и что тебя не устраивает? Мне нравится Маргарет.
— А мне нет. Слишком высокомерная. Холодная. Думает, что она лучше других.
В этом есть доля правды.
Мы поднимаемся и подходим к двери. Прежде, чем ее открыть, Шелти резко поворачивается ко мне.
— Ты рассказывала ей свои секреты?
— Чего? Нет у меня секретов.
— А мои?
Меня начинает утомлять этот разговор.
— Ничего я ей про тебя не рассказывала.
— Тогда откуда она знает обо мне и Гарри?
А вот это уже за гранью.
— Я понятия не имею, Шелт! Даже я ничего не знаю о тебе и Гарри! Я тебя видела с Клером, он-то куда делся? Кажется, ты со мной поделиться не успела, зато обвинить меня в чем-то — это пожалуйста.
Шелти замолкает и смотрит на меня с подозрительным прищуром. Затем ее глаза широко распахиваются, и она смеется.
— Прости, я же тебе и правда не сказала.
— Не сказала чего?
— Что Гарри талантлив не только в поэзии.
— Всё, ни слова больше, — я зажмуриваюсь. — Не хочу знать, что ты вытворяла с моим братом.
Подруга порывисто обнимает меня. Вражда забыта.
— А что насчет тебя? Когда ты уже сблизишься с Фицроем? — в Шелти проснулась ее обычная игривость.
А я почувствовала, что краснею.
— Когда король разрешит.
— Тебе нужно брать дело в свои руки! В конце концов, если ты забеременеешь, не убьет же он мать своего внука!
— Тише, Шелт, — я перехожу на громкий шепот. — Королева может услышать!
— Точно, прости, — шепчет она. — Но подумай всё-таки над тем, что я сказала.
— А ты подумай, как бы самой не забеременеть от Гарри. Он женат! Вот твои родители обрадуются внуку-бастарду, да? Лучше на Клере сосредоточься.
— Клер милый, но с ним не так весело, как с Гарри, — Шелт блаженно улыбается. — И бастарды иногда играют не менее важную роль, чем законные дети, уж тебе ли не знать.
— Всё, пойдём к королеве, — говорю я и отворяю дверь вместо нее.
Из комнат доносится тихий смех. Пахнет целебными травами. Мы находим королеву сидящей у камина, а Пуркуа спит у нее в ногах, свернувшись калачиком. Напротив Анны сидит Марк Смитон — ее любимый лютнист. По мне он довольно ушлый фламандец, но играет и правда божественно.
— Как вы себя чувствуете, Ваше Величество? — я делаю реверанс. — Могу ли я сделать что-нибудь для вас?
Она с некоторой неохотой перевела взгляд с лютниста на меня.
— Милая, присядь, послушай Смитона. Он сегодня превосходит сам себя.