Давиде Френи.
– Между прочим, я не твой слуга. Мог бы и сам втащить наверх эти коробки, – недовольно заявляет Сандро и бухает на табурет стопку из трех небольших, но увесистых ящиков, которые мне доставили из мастерской Чезаре Альбертини, специалиста по изготовлению оптики.
– Поаккуратнее, – говорю я, когда из ящиков слышится стеклянный звон, но не отрываюсь от своих занятий.
– Если все это опять взорвется, как в тот раз, – сварливо брюзжит пришедший с Сандро Веккьо, – то объясняться будешь уже не со мной.
– А с Канио, – киваю я, не поднимая взгляда от стола, за которым сижу.
– Нет, с княгиней де Пальмароза, – язвительно парирует домовик. – То-то ей понравится, когда полдворца разнесет по камешку.
– Ну, пока этого не случилось, Веккьо, не мог бы ты принести вина? – спрашиваю я, по-прежнему не оборачиваясь.
Старик сердито фыркает и с поклоном исчезает. Сандро хмыкает ему вслед, потом подходит ближе к столу, установленному в нише круглого окна. На нем развернута моя переносная алхимическая лаборатория. В настоящий момент в ней кипит работа и жидкость темно-кобальтового с мерцанием цвета в перегонном тигле. Проходя по трубке в виде пара, она конденсируется в круглой колбе и через воронку стекает в небольшую емкость, приобретая уже светлый, чуть синеватый оттенок и прозрачность. Сандро взирает на происходящее с недоумением, несколько раз покашливает, чтобы привлечь мое внимание, и, не добившись его, громко вопрошает:
– Ну и что это за вообще?
– Чудо, – невозмутимо, но с нотками торжества объявляю я.
Сандро снова хмыкает, на сей раз с сомнением. Тут как раз появляется недовольный Веккьо с бутылкой вина и двумя бокалами.
– Распакуй ящики, Веккьо, – требую я. – Только осторожно, там хрупкие предметы.
– У меня тоже, – ворчит домовик, вручает Сандро бутылку, бокалы и идет выполнять мой новый приказ. – А почему такой запах? Гроза, что ли, будет?
Он с сомнением оглядывается на окно, за которым сияет безоблачное утро. Воздух же в моей мансарде пропитан свежим запахом грома и молний. Он усиливается, когда я переливаю полученный состав в склянку с узким горлышком и подмешиваю к нему серый порошок.
– Какая гроза? – недоверчиво фыркает Сандро и удивленно отставляет вино и бокалы на край стола. – Давиде, это что, магия? Ты перегнал субстанцию?
– Не совсем, – серый порошок растворяется бесследно, я встряхиваю склянку с прозрачным искрящимся раствором, глядя сквозь нее на свет. – Это заменитель. Я позаимствовал немного субстанции из живописных запасов маэстро для анализа элементов, входящих в ее состав. Уверен, никто еще этим не занимался. А я разобрал субстанцию на составляющие и подобрал аналоги, которые при смешивании дают схожий эффект.
– Заменитель магии! – ахает Сандро. – Друг мой, ты можешь быть сказочно богат!
– Или мертв, – ворчит Веккьо, глядя на склянку в моей руке, как на живую гадюку. – Думаешь, верховные маги, короли, церковь допустят, чтобы все подряд пользовались заменителями, когда субстанция так редка, тяжело добывается и дорого стоит? Им это невыгодно.
– Не волнуйся, Веккьо, – успокаиваю я. – Процесс производства заменителя тоже не из простых и дешевых. То, что вы видите, – лишь опытный образец. Кроме того, жидкость весьма летуча и требует закрепления на поверхности.
– На поверхности чего? – недоумевает Сандро.
– Линзы, – я показываю на открытые Веккьо ящики, заполненные соломой, в которой поблескивают толстые круглые стекла, подхожу и просматриваю их, поворачивая к свету, направляя на разные предметы в комнате. – Мне тут прислали несколько вариантов. Я пока не знаю в точности, какой из них подойдет, как должен преломляться свет, какова должна быть толщина. Установим в процессе. Сначала поверхность надо обезжирить. Давайте-ка, приступайте.
