На глазах у всех окон – и будто я несу сдавать мочу!
И "суточники" вымели ранней ранью эту лестницу не для меня, не для меня…
И не ощущал, как иду. Зато терпко отчётливо заметил: чуть я в Здание – думаю, небось, не так, как ночью, а – будто бы оправдываясь, и будто это слышно…
И – ощущение той обиды за тот обман!..
Такое – со Времени Крика.
Не то что хотели меня обмануть, не то что даже обманули – а то, что про меня наперёд подумали, что обман удастся!..
Вербин, Вербин…
Стараясь как обычно, перекивнулся с "дежуркой"… Знают?.. Из журнала-то…
В Кабинет вошёл – и, вмиг попав туда, где будто бы только "существо дела" и "существо заданных вопросов", сказал, и – вслух, то, о чём только и надо и думать и говорить:
–– Что-то было совершено. И почему-то показали на Брата.
К запаху этому коридорному, лестничному, кабинетному привык… Ни к чему я не привык!..
–– Но… но что там совершено и почему показали на Брата – этого я даже и знать не хочу!
Снимал, вешал, причесывался. Почувствовал, однако, что… стесняюсь громко ступать…
Под моими подошвами… под полом… под двумя этажами… там, "внизу" – Брат, Брат…
Ночь, ночь…
Запел вдруг кто-то на шифоньере удачливым голосом – там, где он удачлив и требуя от других признать эту удачу.
И затопать мне ногами захотелось: да не завидую я никому!
Чуть не уронил радио, выключая.
…Скуки – нет. Не бывает. Я и лежа за сутки совершаю окружность величиной, может случиться, с экватор.
А есть – грусть.
Так как думаю об этом.
…Странно даже, походя вспомнилось, что я – право-вед!.. Впрочем, будь я хоть кем… Всю жизнь мечтал работать, если работать, – в главном.
И вот вижу, что такого поприща нету – нет там, где нет… меня!..
Если я – я, это и есть главное.
По коридору уже шагали, звенели, хлопали…
Самое важное – понять самое важное.
Если б я считал более важным быть – ну, кем? – министром, миллионером… путешественником, академиком… лидером, ну, вождём – так я бы и был им!.. По крайней мере – стремился. По крайней мере – делал радио погромче.
А я – понять и быть в состоянии понявшего!
Зазвенели у кабинета напротив…
Как бывать? Как бывать? – Как мне тут – там, где не я, – побывать?..
Свежо-отчётливо подумал то, что часто нынче думаю из общезнаменательного:
Все – побывать.
Я – прислушиваюсь к себе.
А все – в затруднении.
Так как не знают, зачем они – побывать.
И – посягают на меня.
(Тайно обо мне догадываясь и тайно мне завидуя…)
Чтобы посягнуть – затруднить.
Чтобы затруднить – обвиноватить!..
Вспомнилось сказанное раз мне Папою:
–– Я за тобой третий год наблюдаю!
–– А я за собой – двадцать восьмой!
Сказал я ему или не сказал?..
Посмотрел в окно: в школе я, мальчишка, из запертого класса (так наказывал двадцать учеников один учитель) убегал в форточку…
…Все смотрят в окна.
А я – в благодать.
…Ключ от Комнаты, ключ от Кабинета – два щелчка эти словно бы меня сегодня особенно изобличают.
Да пусть подслушивают больше!..
Но – по-домашнему сел: будто стул этот принёс с собой.
Всему-то дал имена: городу Веременску – Город, кабинету № 209 – Кабинет…
Осмотрелся – тот ли же это самый?..
"Обвиниловки" сам барабаню, машинисткам не отдаю… Ночую, бывает заработаюсь, тут, на стульях…
Слёзы вдруг потекли легко – словно осмелели они за ночь.
Да пусть все всё знают и болтают!
Для Брата! Для Брата!..
Думалось, меж тем, походя: это ведь с угрозой сказано: мир – один и един. Мир один ежели – так только для космического тела: для жертвы температуры и гравитации.
