Сначала посетили кальдариум – помещение с сухим теплом, вокруг которого располагались парилки и залы для мытья. Когда тела были омыты, они переместились в зал с более низкой температурой, а оттуда в зал с бассейнами. Здесь закачивалась обычная, гигиеническая роль бань и начиналась общественная.
Зал был полон женщин и детей. Одни возлежали рядом с бассейнами, другие негромко переговаривались, третьи принимали водные процедуры. Бассейн, возле которого разместились Октавия с дочерьми и Летиция, оказался неглубоким, как, впрочем, и остальные, так как был предназначен только для омовения.
– Разве здесь нельзя плавать? Тут так мелко! – разочарованно произнесла Летиция.
– Конечно, нет! – ответила Октавия. – Кому может прийти в голову такая глупость? А так нет опасности утонуть.
Летиция только вздохнула, в очередной раз вспомнив, как плавала у себя на Родине. Порой Эбха с трудом заставляла ребенка выйти из воды и то только тогда, когда девочка совсем замерзла.
Вскоре к ним присоединилась Кассия с дочерью. Грациозно опустившись на скамью подле подруги, она сразу начала говорить, не в силах сдержать эмоции:
– Я была с Авлом на Марсовом поле[5], но тебя там не заметила. Поражаюсь твоей стойкости: осталась дома, когда твой супруг во главе прославленного легиона отправился в поход! Ты многое пропустила. Легат Флавий был прекрасен: как он держался на коне, с какой гордостью обращался к гражданам и солдатам! Он казался воплощением самого Марса, когда легким взмахом руки привел в движение несколько тысяч всадников и пехотинцев. Его отец не ошибся, дав ему при рождении именно это имя.
Заметив четыре пары внимательных глаз, она прервала рассказ и распорядилась:
– Девушки, думаю, вам следует посетить гимнастический зал или совершить пробежку в крытых галереях.
Те послушно поднялись и медленно покинули зал. Конечно, им хотелось остаться, услышать продолжение рассказа, но они не посмели ослушаться. Дочь Кассии предложила игру в мяч и девушки, предвкушая забаву, отправились в гимнастический зал. Марсия быстро объяснила правила, но Летиция была невнимательна и, сославшись на усталость, покинула их. Она прогуливалась по галерее. Со стороны могло показаться, что все ее внимание было сосредоточено на расположенном внизу саду. В действительности, она мало что видела: все ее мысли были заняты Марком. Девочка живо представила его на площади, гордо восседающего на коне. Будто наяву видела его сосредоточенный, даже суровый взгляд, слышала властный голос. Она уже скучала, не надеясь на скорую встречу.
***
– Если бы я не так хорошо тебя знала, то решила бы, что ты неравнодушна к моему мужу, – произнесла Октавия, так только девушки покинули зал.
– Если бы я не любила тебя так, как люблю, возможно, попыталась бы очаровать его, – смеясь, откликнулась Кассия. – Но при всей внешней привлекательности он кажется таким равнодушным, что едва ли кому-то, кроме тебя удалось растопить лед в его сердце! Я никогда не слышала о порочащих его имя связях, но, признайся, это останется между нами, неужели даже рабыни не согревают его постель?
– Нет, – ответила Октавия. – Поверь, я знаю обо всем, что происходит в моем доме. И ты права: нет другой такой женщины, которая могла бы вытеснить меня из его разума и сердца!
На какое-то время воцарилось молчание. Женщины переместились в алиптериум[6], где рабыни натерли их ароматными маслами и оставили отдыхать. Но Кассии не терпелось продолжить прерванный разговор, поэтому она увлекла подругу за собой. Обернув вокруг тела куски льняной материи, они отправились в галерею. Как только женщины остались одни, Кассия попросила:
