Она повернулась. Миша спал рядом на узком раскладном матрасе, его дыхание было поверхностным, прерывистым. Каждый вдох давался с усилием, грудная клетка подымалась резко, с хрипловатым подкатом. Элина осторожно положила ладонь ему на лоб. Жарко. Слишком жарко для «оптимальных» параметров комнаты. Имплант тут же отреагировал на ее тревогу: легкий укол предупреждения в основание черепа, скачок пульса на внутреннем дисплее. Повышение уровня стресса. Риск снижения СКС. Рекомендуется дыхательное упражнение 3А. Она проигнорировала. Ее рука оставалась на лбу сына, ощущая тонкую, хрупкую кожу, пульсацию височной артерии. Это была реальность, которую никакой имплант не мог измерить до конца – трепет жизни, цепляющейся за тело, обреченное алгоритмом.
Вставать нужно было сейчас. Каждая минута промедления снижала ее Показатель Трудолюбия (ПТ), влияющий на ежемесячный Базовый Балл (ББ), который и обеспечивал эту клетку, синтетическую еду и доступ к «Комфорт-Базису» для Миши. Элина осторожно высвободилась, стараясь не потревожить сына. Пол был холодным под босыми ногами. Она прошла три шага до крошечной кухонной ниши, активировала сенсор на мини-репликаторе. Стандартный завтрак УД-3: безвкусная питательная паста серо-бежевого цвета и стакан обогащенной воды. Данные о потреблении автоматически отправлялись в Оптимум, пополняя ее Профиль Здорового Питания.
Пока репликатор гудел, она подошла к узкому окну-бойнице. Вид открывался типичный для Зоны Бета-7: ряды идентичных жилых башен-ульев, соединенных крытыми переходами, монотонное движение автоматических шаттлов по строго заданным траекториям, серое небо. Над каждым прохожим, выныривающим из подъезда, светился нимб с цифрой ОРЖ. Зеленые, желтые, редкие оранжевые. Ни одного красного. Красных старались не видеть. Как Мишу. Элина отвела взгляд.
Завтрак был проглочен на ходу. Имплант непрерывно фиксировал ее действия, оценивая эффективность утреннего ритуала. Время подготовки к работе: в пределах нормы. Физическая активность: низкая. Эмоциональный фон: депрессивный. СКС: 57. Она ощущала этот поток не как информацию, а как гул – постоянный, низкочастотный гул Системы в своей голове. Фоновый шум существования.
«Мама?» – слабый голосок за спиной. Миша сидел на матрасе, обхватив колени. Его лицо осунулось за ночь, глаза казались еще больше, еще темнее на фоне бледной кожи.
«Солнышко, проснулся?» Элина подошла, присела рядом. Прикосновение к его щеке подтвердило – жар не спал. «Как дышится?»
«Тяжело,» – прошептал он, прижимаясь к ее плечу. Его дыхание свистело.
Имплант тут же предложил: *Рекомендуется вызов автоматизированной медпомощи для субъекта ID-734-Миш-Гамма. Показания жизненных функций: ниже порога стабильности. * Но Элина знала, что вызов приведет лишь к стандартной диагностике, подтверждению низкого ОРЖ и, в лучшем случае, усилению паллиативных мер. «Комфорт-Базис». Успокоить, обезболить, дождаться неизбежного. Ее руки сжались в кулаки. Имплант отметил мышечное напряжение. Риск агрессии. СКС: 56.
«Сейчас дам тебе лекарство,» – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. Она достала из запертого мини-контейнера упаковку с капсулами – базовый обезболивающий и поддерживающий препарат, покрываемый ее ББ. Дорогие, настоящие лекарства, способные помочь, требовали ОРЖ выше 70% или неподъемных личных кредитов данных. Она вручила Мише капсулу, стакан воды. Он проглотил, поморщившись. Его пальцы слабо сжали ее руку.
