Августа: Вы сейчас так решили, Дементий?
Чимарозо: Нет! Я сразу же решил про себя, что больше не появлюсь на её пороге, и, как бы почувствовав это, донна Велата попросила меня написать для неё сонату. Я пообещал и вскоре откланялся, кляня себя в душе за то, что побывал у неё.
Августа: Значит, вы больше не появитесь у своей новой ученицы?
Чимарозо: Боже упаси меня от такого неблагочестивого поступка.
Августа: Дементий, мне хотелось бы, чтобы вы продолжили посещать её и затем сообщали о том, что происходит в её салоне.
Чимарозо: Скрепя сердцем, я не могу отказать вам в этой просьбе, но… Мне придётся написать в честь неё сонату, а я ни за что не смогу этого сделать. Или же выйдет из-под моей руки апокалипсистичная пиеса, за которую церковь предаст меня анафеме, а честные люди отвернутся и никогда не подадут руку.
Августа: Тогда возьмите эту сонату и отнесите ей.
Она берёт с клавесина манускрипт и протягивает Чимарозе, но тот отшатывается.
Чимарозо: Как так? Это совершенно невозможно!
Августа: Почему же? Возьмите эту сонату и преподнесите ей, коль вы хотите сделать мне приятное, Дементий.
Чимарозо: Но ведь она подписана вам, сиятельная Елисавета. От всего сердца!
Августа читает обложку манускрипта.
Августа: «Соната ля минор. Прекраснейшей из прекраснейших, сверкающей Полярной звезде, юной русской принчипессе Елисавете»… Всё правильно. Это написано о ней. Дементий, ваша ученица будет польщена такой изящной дарственной надписью.
Чимарозо: Святой отец! Отпусти мне грех, на который иду с чистыми помыслами. Я преподнесу ей сонату, но не этот манускрипт, а его копию.
Августа: Тогда, Дементий, садитесь и сейчас же перепишите её. А затем, с богом, отправляйтесь.
Чимарозо, беспрестанно крестясь, кое-как усаживается за столик и пишет. Августа садится за клавесин и играет.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЁРТОЕ
Входит Шувалов со свежесрезанными розами в руках. Чимарозо встаёт, почтительно кланяется и снова садится переписывать.
Шувалов: Добрый день, ваше императорское высочество. Могу ли я осведомиться о том, как идут ваши занятия, и не изволите ли вы чего-либо пожелать?
Он вручает цветы и целует руку Августы.
Августа: Отец! Батюшка! Вы нашли самого лучшего, самого талантливого, самого услужливого и самого милого педагога из всех, кого я желала бы. Представляете, его зовут Дементий.
Шувалов: Гм… Гм-гм-гм… Очень этому рад, ваше высочество! Меня, однако, зовут Иоанном… Иоанном, сыном Иоанна. А моего батюшку звали Иоанном Максимовичем. Упокой, господи, его безгрешную душу, не дождался он моего совершеннолетия…
Августа: Аминь. Отец, занятые государственными делами, вы совсем не понимаете моих простых, девичьих радостей. Я очень довольна уроком и желаю, чтобы каждое утро маэстро Чимарозо мог беспрепятственно добираться до Капри и возвращаться назад в Неаполь.
Шувалов: Отлично, ваше высочество. Я безмерно счастлив видеть вас в столь прекрасном расположении духа. За маэстро будет ежедневно высылаться посыльный люгер.
Августа: И, оказывается, в Париже исполняют оперу «Королева голкондская». Как мне хочется услышать и увидеть её. Не могли бы мы заказать моему учителю Дементию, любезному маэстро Чимарозо написать для нас, для нашего домашнего театра, сию оперу? Я была бы совершенно счастлива.
Шувалов: О, непременно, ваше высочество, ведь это милый пустячок. Маэстро может немедленно приступить к сочинительству. Я же пошлю заказы лучшим неаполитанским мастерам изготовить декорации и костюмы. Наш заказ, без сомнения, поддержит художников, ведь мы не мелочимся, как король. А сейчас, если вам будет угодно, я распоряжусь о полднике.
