— Лжешь. Лжешь своей принцессе. Не очень умно с твоей стороны, отпусти ребенка.
— Ваше высочество, за что вы...
— Она, — я кивнула на девочку, — ничего не сделала. Она просто хотела играть. Но ей не дали, а потом — ударили. А остальные, — я гневно обвела взглядом детские лица, — рассмеялись. Это весело, когда кого-то бьют, да? — Дети молчали, служанка хватала воздух ртом. — Я повторяю еще раз: кто твой сын?
— Я, — из-за спины женщины раздался голос, и вышел тот мальчишка, что отбирал мяч, — я ее сын, ваше высочество. Не наказывайте маму, ваше высочество, это я виноват.
Я посмотрела на мальчика, потом на его побледневшую мать.
— Ты сделал один удар. Ударил ту, что слабее тебя. Тебе тоже сделают один удар.
Служанка тоненько завыла, вызывая глухое раздражение. Как врать и плакать, так это она умеет, а как сына воспитывать, так это она почему-то забыла.
— Хватит скулить, никто его не убьет.
Я обвела взглядом задний двор. Оказывается, за то недолгое время, что продолжалась эта сцена, собралось некоторое количество зрителей. Поодаль, с правой стороны, стояли слуги, с левой, чуть ближе, маячила стража, неведомо откуда подтянувшаяся, а на стоящую неподалеку бочку опирался уже знакомый мне Харакаш, посматривая с интересом на спектакль. Он-то мне как раз и был нужен.
— Мастер меча! — окликнула я его, и он, чуть удивленно приподняв бровь, встал ровно и слегка поклонился. — Будьте так добры, дайте мне один из ваших ремней.
Мужчина буднично кивнул, сняв с пояса перевязь с мечом, вытащил из шлевки один из ремешков и передал мне.
Мальчишка угрюмо исподлобья косился на меня. Я вздохнула и уже готова была перегнуть его через собственное колено, чтобы перетянуть по заду, но тут почувствовала, что за ремень кто-то тянет.
Молчаливая девочка, смотря на меня снизу вверх, мотала головой из стороны в сторону.
— Он ударил тебя и должен понести наказание. — Нет, мне не хотелось бить мальчишку, но иначе разве он поймет?
Девочка снова затрясла головой и активнее задергала ремень на себя. Я отпустила его, и она, спрятав его за спину, снова покачала головой, а потом, подбежав к Харакашу, настойчиво впихнула ремешок ему в руку.
Я вздохнула.
— Забавно, ты ее ударил, а она тебя защищает. — Мальчишка лишь косил взглядом то на меня, то на чумазую девчонку, алея щеками. — Запомни это. Она могла тебе отомстить, но вместо этого — простила. Вот это и есть сила, а не то, что ты сделал. Понял меня? — наклонилась я к мальчику, беря его пальцами за подбородок и заглядывая в глаза.
— Понял, — ответил он тихо.
— Хорошо. — Я выпрямилась и огляделась. — Ну? Что стоим? Дел нет ни у кого?
Вокруг меня сразу загомонили люди, все спешно разошлись, включая заплаканную служанку, забравшую сына и остальных детей.
Только Харакаш, надев перевязь обратно и заложив большие пальцы за пояс, остался стоять и смотрел на меня с интересом. Да еще девочка, из-за которой это все и началось. «Приблуда», так сказала служанка.
Подойдя к ним, я бросила вопросительный взгляд на мастера меча, а потом обратилась к девочке:
— Как тебя зовут?
— Она не говорит, — ответил мне вместо нее Харакаш. Я закусила щеку — до этого я списывала ее молчание на робость, а оно вот как...
