Эхо в Лабиринте Времен - страница 23



И вдруг он их услышал.

Это не было похоже на обычные звуки от соседей – приглушенный телевизор или обрывки разговоров, к которым он давно привык. Эти голоса были другими. Очень тихими, почти на грани слышимости, приглушенными, словно просачивающимися сквозь невидимую преграду. Но самое странное – их источник. Они не шли ни сверху, ни сбоку. Казалось, они рождаются где-то совсем рядом – то ли в самой стене, у которой стояло его кресло, то ли просто в воздухе комнаты, как звуковая галлюцинация.

Андрей замер, книга выскользнула из его ослабевших пальцев и упала на пол с тихим шелестом страниц. Он задержал дыхание, напрягая слух, пытаясь понять, не обманывают ли его уши. Нет. Голоса были реальны. Их было два.

Один голос он узнал сразу. Несмотря на приглушенность и незнакомый язык, в нем безошибочно угадывались интонации Лики. Та же плавная, немного меланхоличная мелодия речи, та же спокойная, ровная манера говорить. Он слышал ее голос совсем недавно, днем, на снежном поле, и теперь этот же голос звучал здесь, в его квартире, поздно ночью, говоря с кем-то невидимым.

Второй голос был совершенно незнакомым. Низкий, определенно мужской, судя по тембру. Он звучал глухо, отрывисто, в нем не было той мелодичности, что у Лики. Скорее, он напоминал рокот или приглушенное ворчание.

Но самое поразительное – язык, на котором они говорили. Андрей напряг весь свой слух, весь свой опыт переводчика. Это был не русский. Не французский, который он знал в совершенстве. Не английский и не немецкий, которые он тоже мог бы распознать. Это было что-то совершенно иное. Язык казался древним, гортанным. Звуки были резкими, обрывистыми, с какими-то странными щелкающими или шипящими призвуками. В нем не было привычной европейской фонетики, он звучал чужеродно, архаично, словно эхо из другого времени или другого мира. Андрей не мог понять ни единого слова, но сама структура языка вызывала у него необъяснимую тревогу.

Разговор не был похож на спор или оживленную беседу. Скорее, это был обмен короткими, вескими репликами. Голос Лики звучал спокойно, но настойчиво. Мужской голос отвечал отрывисто, глухо. Андрей не мог уловить эмоциональную окраску их диалога, но ему показалось, что Лика что-то объясняет или пытается убедить своего невидимого собеседника.

Это продолжалось недолго – может быть, минуту, может, две. Андрей сидел неподвижно, боясь пошевелиться, боясь спугнуть это невероятное явление. Он чувствовал, как по спине пробегает холодок, а волосы на затылке слегка шевелятся. Реальность снова давала трещину, впуская в его упорядоченный мир нечто необъяснимое и потенциально опасное.

Затем так же внезапно, как и начался, разговор оборвался. Просто стих. Никакого прощания, никакого затухания звука – голоса исчезли, словно их и не было. В комнате снова воцарилась плотная, тяжелая тишина. Но теперь она была другой. Она больше не казалась мирной или сонной. Она была напряженной, звенящей, полной невысказанных вопросов и скрытых угроз.

Андрей остался сидеть в кресле, глядя на стену перед собой. Холод пробирал его до костей, но это был уже не только холод зимней ночи. Кто она такая, эта девушка с седыми волосами и шрамами-запятыми? С кем она говорит на этом мертвом или несуществующем языке? Как ее голос мог звучать здесь, в его квартире? Была ли это какая-то технология, о которой он не знал? Или… что-то совершенно иное, выходящее за рамки привычных объяснений?