Его взгляд стал более цепким, он начал замечать детали, которые ускользнули от него при первом осмотре, детали, которые теперь, после находки фотографии и послания в книге, казались значимыми, полными скрытого смысла.
Он подошел к стене и присмотрелся к старым обоям. При тусклом свете, падающем из щелей в шторах, он разглядел на них узор – бледный, почти стершийся от времени, но все еще различимый. Это был сложный, повторяющийся орнамент из переплетающихся линий. И чем дольше Андрей смотрел на него, тем больше ему казалось, что это не просто декоративный узор. Линии образовывали запутанные ходы, тупики, изгибы… Это был лабиринт. Едва заметный, впечатанный в саму ткань стен этой комнаты, он словно отражал ту путаницу, тот поиск выхода, который происходил сейчас в сознании самого Андрея. Или, может быть, это был намек на структуру самого этого места, на его нелинейность, на его способность запутывать и уводить в сторону?
Затем он обратил внимание на пыль. Вернее, на ее почти полное отсутствие на некоторых поверхностях. В то время как полки стеллажа, верхняя часть шкафа, подоконник были покрыты ровным слоем серой пыли, как и положено в редко убираемом помещении, поверхность письменного стола, стул и прикроватная тумбочка (которую он сначала не заметил, приняв за часть кровати) были идеально чистыми. Словно их протерли совсем недавно, буквально перед его приходом. Это создавало странный контраст – заброшенность и одновременно следы недавней, целенаправленной активности. Кто протирал пыль? Лика? Перед своим исчезновением? Или кто-то другой приходил сюда после нее? Этот факт нарушал общую картину запустения, добавляя еще один слой загадки.
И звук. Он начал прислушиваться к скрипу половиц под своими ногами. Сначала он казался хаотичным, обычным для старого деревянного пола. Но по мере того, как Андрей медленно передвигался по комнате, стараясь ступать как можно тише, ему стало казаться, что скрип не случаен. Определенные доски скрипели сильнее других, и их расположение… он попробовал пройтись еще раз, запоминая места скрипа… да, они словно образовывали некую последовательность, какой-то едва уловимый ритм. Или даже маршрут? Возможно, это была лишь игра его обостренного воображения, попытка найти смысл там, где его нет. Но ощущение того, что пол под ногами – это не просто пол, а некая карта или шифр, не покидало его.
Комната превращалась в лабиринт не только визуально, из-за узора на обоях, но и концептуально. Она была полна ложных следов, стертых знаков, скрытых сообщений. Она манила и отталкивала одновременно, предлагая разгадать свою тайну, но при этом постоянно ускользая от понимания, как и ее недавняя обитательница. Андрей чувствовал себя потерянным в этом пространстве, где время петляло, реальность мерцала, а каждый предмет мог оказаться чем-то иным. Он стоял посреди комнаты-лабиринта, сжимая в кармане фотографию из прошлого и холодный камень, и не знал, какой следующий шаг приведет его ближе к выходу – или глубже в тупик.
8. Зеркало и Разрыв
Блуждая взглядом по комнате-лабиринту, пытаясь уловить логику в расположении скрипучих половиц или расшифровать узор на выцветших обоях, Андрей вдруг остановил свой взгляд на предмете, который до этого момента оставался на периферии его внимания. В самом дальнем, самом темном углу комнаты стояло большое трюмо. Старинное, массивное, оно казалось еще одним призраком из прошлого, случайно занесенным в эту безликую обстановку.
