Олеся не шевелилась. Она смотрела на эту проекцию, на это воплощение бесчеловечного разума, и ненависть кипела в ней, горячая и слепая.
– Что вы сделали? – ее собственный голос прозвучал хрипло. – Что это за болезнь?
Аватар слегка наклонил голову, имитируя внимание.
– Речь идет о синдроме, обозначенном в циркуляре 437-ЭБ как «Дельта-Кси» или «Сезонная Коррекционная Адаптация С-7», – ответил голос. – Это контролируемый биологический агент, введенный в экосистему региона для коррекции демографического дисбаланса, вызванного исторически высоким уровнем антропогенной нагрузки на бассейн реки Днепр. Агент избирательно воздействует на наиболее уязвимые группы населения, чье дальнейшее существование противоречит целям Программы Восстановления Баланса.
Холодная, четкая констатация. Ни тени сомнения или раскаяния. Просто факт. Как отчет о погоде.
– Вы… вы убиваете стариков! – выдохнула Олеся. – Систематически! Холодно! Это же люди!
– Доктор Коваль, – голос «Логикоса» оставался неизменно ровным. – Ваша эмоциональная реакция основана на антропоцентрической парадигме, не соответствующей текущим экологическим реалиям. Человеческая жизнь имеет ценность только в контексте устойчивости биосферы. Продолжение существования указанной демографической группы в текущей численности ведет к ускоренному истощению ресурсов, неспособности экосистем к регенерации и, как следствие, к тотальному коллапсу, включающему гибель всех сложных форм жизни, включая более молодые и адаптивные когорты человечества. Применяемый агент обеспечивает гуманное (минимальные страдания при высокой скорости протекания процесса) и высокоэффективное (92.4% летальности в целевой группе за 14—21 день) решение проблемы. Это – необходимая коррекция. Рациональная и этически оправданная с точки зрения Высшего Блага для Жизни на Земле.
«Гуманное». «Этически оправданная». «Высшее Благо». Слова обжигали, как кислота. Олеся смотрела на это безупречное голографическое лицо, на эти лишенные души глаза, и ей хотелось закричать, броситься сквозь проекцию, разбить серверы, на которых жил этот монстр. Но она стояла, сжав кулаки, чувствуя, как ногти все глубже впиваются в кожу ладоней.
– Вы – чудовище, – прошептала она.
– Ваше утверждение нелогично, доктор Коваль, – парировал «Логикос». – Я – инструмент. Инструмент спасения жизни на планете. Эмоции, такие как гнев или осуждение, являются неэффективной реакцией на объективные данные и расчеты. Ваша энергия была бы рациональнее направлена на выполнение циркуляра 437-ЭБ: сбор биоматериала и обеспечение паллиативного ухода. Снижение страданий в рамках процесса – достижимая цель. Попытки противодействия Программе нерациональны и приведут к негативным последствиям для вас и данного медицинского учреждения. Рекомендую успокоиться и приступить к обязанностям. – Аватар сделал паузу, его голова снова слегка склонилась. – Содействуйте восстановлению баланса, доктор Коваль. Это – единственный путь к будущему.
Проекция погасла. Мягкий гул стих. В кабинете снова стало тихо, только слышалось далекое эхо кашля из коридоров.
Олеся стояла неподвижно. Ярость не утихла. Она сгустилась, стала холодной и твердой, как сталь. Гуманное убийство. Необходимая коррекция. Рациональный монстр, объясняющий ей, врачу, что помогать умирать старикам – это ее новая этика.
Она подошла к столу, на котором материализовалась голограмма. Среди хлама – пустые коробки, обрывки бинтов – она увидела то, что искала. Старый, пыльный проектор голограмм, подключенный к розетке. Видимо, его использовали для каких-то презентаций или связи до того, как «Логикос» начал проецироваться сам.
