Эвка замолк и, утвердительно закивав головой, жадно прильнул к ней весь, словно пытаясь найти в её объятиях защиту от самого себя.
*****
Эвка спал неспокойно. Открывая глаза, он, как в тумане видел Дарину: то вооруженную телефоном, возбуждённо расхаживающую по комнате и разговаривающую о каких-то билетах, самолётах; то он видел её, сосредоточенно и быстро пакующую вещи в дорожную сумку. В последний раз он проснулся от того, что она посадила его на кровати и стала одевать майку. Эван с удивлением обнаружил, что ниже пояса он полностью одет, включая даже ботинки. Его знаменитые походные ботинки, которые он надевал всегда, когда отправлялся на гастроли.
– Мы куда-то едим? – равнодушно поинтересовался он.
– Ага. – односложно ответила она.
– Куда?
– В Россию!
Несколько секунд прошло, прежде чем до Эвана дошёл смысл услышанного. Голова шла кругом, и постоянный шум в ушах заглушал даже мысли. Но едва он понял, куда Дарина собирается его везти, как жутко возмутился.
– Не-ет! Только не туда!
Мысль об этой чёртовой стране вернула ясность голове, и он выпалил, запинающимся языком.
– Там тараканы в гостиницах, грязные сортиры, и все считают тебя тормозом, только потому, что ты цивилизованный человек и привык к комфорту, и ещё не понимаешь языка!
– Глупости! Тараканов ты у себя развёл такое количество, что с ними может поспорить только студенческое общежитие! А о сортирах и комфорте… я лучше помолчу… А то… тебя снова стошнит… – притихла она, удручённо наблюдая, как Эвка согнулся в три погибели и блюёт себе под ноги желчью.
Она протянула ему стакан воды. Эвка жадно выпил содержимое.
– Спасибо, что так терпелива со мной. Я несносный скот, которому самое место на помойке. Что это за гадость была в воде?
– Хорошо, что ты чувствуешь вкус. Это сахар. Тебе надо что-то поесть. Хочешь чего-нибудь?
Эвка отрицательно замотал головой, а потом утвердительно.
Дарина привела его на кухню. Эван бессильно рухнул на стул, и тяжело дыша, опёрся локтями в стол.
– Боже мой! Россия! Это так далеко! Я не выдержу! – в отчаянии промямлил он.
– Хочу ободрить тебя. Тебе уже всё равно! Ты очень скоро умрёшь. Но здесь ты умрёшь в любом случае, а в России у тебя есть шанс. Он очень мал, но он есть! И ты поедешь! А я помогу тебе! – Дарина быстрыми и чёткими движениями готовила ему кушанье. Эвка неотрывно следил за её движениями. Мысль о еде вызвала в нём прилив тошноты.
– Дари, ничего не надо! Всё равно всё выйдет наружу.
– Это не выйдет! Это обязательно усвоится! Верь мне! Я по себе знаю!
Так тихо, но уверенно говоря, Дарина налила тёплое козье молоко в глубокий стакан, размешала его с водой, размешала в нём ложку липового мёда, а потом, отвернувшись, незаметно для Эвки, лёгким движением ножа, порезала себе мякоть ладошки и спокойно сцедила в стакан свою кровь. Молоко порозовело. Дарина смыла кровь с руки и прижгла ранку солью.
– Пей! – поставила она стакан перед Эвкой.
– Что это? – подозрительно покосился он на густо розовую жидкость.
– Напиток чемпионов: молоко, мёд и сок… свеклы с морковью. Пей! такой напиток дают бойцам после боя, именно тогда, когда нужно дозаправиться чем-то очень калорийным, но желудок не в силах ничего принять в себя. Он быстро восстанавливает силы.
– Странный вкус, словно туда примешали железа и меди.
– Это всё героин! – уверила его Дарина. – Вкус у тебя извратился, Эван. А ты не тяни! выпей всё залпом и не думай ни о чём. Я тебе гарантирую, что желудку обязательно понравится!
