Френдзона для бэдбоя - страница 16



– Даже не знаю... – отзывается Макс, буравя жадным взглядом мои губы. – Доверюсь твоей фантазии.

Ещё б на этом моменте моя фантазия не помахала ручкой.

Память ему, что ли, отбило?

Я-то хорошо помню, чем оно чревато. Поддашься, потом не отвадишь, а открытым текстом пошлёшь – Макс же обязательно воспримет как вызов. Вон как на «казус» взъелся, чудом пятнами не пошёл. В общем, неизвестно что хуже.

Н-да... Ситуация однако.

– А ты не боишься, что сейчас выйдет мой мужчина и опробует на тебе свои фантазии? – стращаю его, ни на что особо не надеясь.

Макса моя попытка себя отстоять ввергает в приступ безудержного веселья.

– Чей мужчина, повтори-ка?

– Мой, – мрачно смотрю на него исподлобья.

Гипотетический. Какая вообще разница?

– Да нет у тебя никого, Ахметова, – уверенно заявляет Макс. – И быть не может.

Вот тут за себя становится по-настоящему обидно. Беды с личной жизнью ещё не повод злорадно сушить зубы. У самого на безымянном ни кольца обручального, ни даже полосы от него.

– Это почему же? – Прищуриваюсь.

– Какой идиот будет отсиживаться дома, послав свою женщину разбираться с потенциальным соперником?

Теперь настаёт мой черёд саркастично усмехаться.

– Ты, что ли, соперник?

– Почему бы и нет? – соблазнительно понижает он голос. – Были времена, ты сама набивалась мне в девушки.

Какая избирательная память однако.

– Какую только дрянь не тянут люди в рот по юной глупости, – старательно придаю своему голосу ироничный оттенок, сжимая крепче биту взмокшей ладонью. – Да ты и сам, помнится, чуть не поужинал эпично.

И ведь накалять не хочется. Приходится соображать, стиснув зубы и стараясь абстрагироваться от залётной мысли, что в последний раз мужское тело прижималось ко мне так близко не меньше месяца назад. В час пик в метро. Потом я устроилась на другую работу, в шаговой доступности, и мои интимные приключения на том благополучно закончились.

– Ладно, – решаю не дёргать зверя за усы ради своего же блага. Немного подаюсь вперёд. – С днём рождения, сосед.

Просияв самодовольной ухмылкой, Макс прикрывает глаза. Видимо, прочитал по лицу отсутствие у меня дурных намерений и напрочь позабыл, что я к нему постучалась не с пустыми руками. Другими словами – размечтался, болван.

Я торжественно протягиваю биту, подспудно радуясь поводу избавиться от забытого Амилем хлама, а Макс в этот момент нетерпеливо склоняется ниже. Прямиком лобешником в прочный ясеневый ствол...

– Ахметова! – рычит он, хватаясь за голову, на что я с перепугу разжимаю пальцы, отчего увесистый снаряд падает ему на ноги. Пользуясь заминкой, прошмыгиваю за дверь и с молотящимся в рёбра сердцем проворачиваю замки. – А ну-ка, вернись! Открывай, немедленно. Мы не договорили.

– Хватит тебе, вымогатель, – отзываюсь с дурной улыбкой. – Это все подарки на сегодня.

– Мам, а почему бабайка просит подарки?

Обернувшись, вижу, что Ксеня всё-таки выглянула из детской и теперь растерянно хлопает круглыми как блюдца глазами.

Сделав очередной глубокий вдох, увожу её в комнату.

– Потому что совести у него нет.

– Можно я подарю ему своего мишку?

Я подвисаю, расслышав в детском вздохе жалостливые нотки.

– Ксения, давай-ка повторим: ты не принимаешь подарки от незнакомых людей. Даже если видела, что я с ними общаюсь. И сама ничего им не даришь. Договорились?

Но дочь обиженно оттопыривает губу.

– Он станет добрым и будет защищать нас.

– Ты где таких выводов нахваталась?