– Не село, – утешила подругу Амэя, мельком взглянув на кораллово-розовое закатное небо. – Но у нас в запасе не более получаса. Благо я уже готова. – Она завязала тесёмки на своём суконном тёмно-лиловом рюкзаке и вздохнула. – Переживаю, на самом деле.
– Ещё бы! Четырнадцать дней пути – не шутки.
– Это тебе Ивао наплёл, что мы половину сентября будем идти?
Ран расплылась в улыбке: за последний год они с Ивао стали общаться на уровне приятелей и иногда даже проводили вместе время, но со стороны сразу становилось понятно, что дальше это не зайдёт.
– Нет, – сказала девушка. – Просто я привыкла к тому, что дедушка Арамис собирает совершеннолетних каждый цикл луны, а если делить месяц пополам, так как есть дорога туда и обратно, получается примерно две недели.
– Хочу тебя приободрить, – Амэя взглянула на подругу. – Путь длится в среднем неделю, в зависимости от погоды. Три дня туда… На четвёртый ты получаешь благословление Трёх. И три дня назад. За две недели путешествия тебе бы скорее захотелось погибнуть, чем получить…
– Амэя, ну что за выражения? – в окно заглянула Юна, до этого момента упорно поливающая свой огород. – Не вздумай заканчивать эту фразу, пожалуйста.
– Ничего такого, мама. – Амэя прижала ладони к загоревшимся от стыда щекам. – Извини меня.
– Что уж делать? Будь осторожнее в выражениях, особенно на протяжении Пути. Это свято для нас.
– Для меня не меньше! Я не хотела говорить о смерти, просто к слову пришлось…
– Я тебя услышала, Амэя, – смягчилась Юна. – Ты собрана?
– Да. – Девушка похлопала по рюкзаку. – А что ты брала, когда шла по Пути в своё время?
– Сменную одежду, предметы гигиены, пунчи, ягоды и на первый день – мясо.
Пунчи представляло собой мелкую, тыквенного цвета питательную крупу, брать которую в походы было самым оптимальным решением, потому что она быстро варилась и практически не портилась; правда, вкус у неё был сносный: чем‐то напоминал Амэе сырые яйца.
– А на досуг, скрашивать вечера в лесу?
– За весь день на ногах мы так уставали, что сразу ложились спать, – сказала Юна и, отряхнув руки от пыли, зашла в дом. – Но где‐то в рюкзаке у меня валялся томик стихов, мой любимый.
– Может, и мне взять? – задумалась Амэя, развязывая тесёмки. – Одолжишь, пожалуйста?
– Конечно. – Мама заглянула на полку и выудила оттуда маленькую книжку в позолоченном переплёте. – Но обещай, Амэя, что будешь отдыхать столько, сколько требуется. А не валяться с книгой, пока все остальные восстанавливают силы.
– Обещаю, – буркнула Амэя и, раскрыв сборник, спросила: – Напомни, как там стихотворение начиналось? Ты говорила мне о нём две осени назад.
– Я уж и забыла про эту просьбу… Под лучами солнца строили храм, под светом луны он был Богу отдан. Лишь когда солнце затмится луной…
– Отлично, – Амэя быстро записала строки и положила сборник поверх скрученного в трубочку спального мешка. – Надеюсь, я смогу читать всю ночь. Только как?
– У костра, – сказала Ран. – Думаю, что на ночь мы не будем его тушить.
– Ты подаёшь ей идею! – шутливо шикнула Юна, и они с Ран посмеялись. – А костёр и правда горит всю ночь. Дедушка Арамис охраняет всех нас.
– От чего?
– От зверей, наверное?
– Или от насекомых. Больших, размером с куриное яйцо. Которые противно шелестят крылышками и впиваются тебе в плечи своими…
– Напридумывали опять! Бояться в лесу некого: все животные обитают в его недрах, а Путь идёт по самым безопасным зонам. Да и живность у нас спокойная.
