Доминик выглядит по-настоящему оскорбленным, и я понимаю, что комплимент не был шуткой – он действительно думает так, как сказал. Это и радует, и пугает одновременно…
– Послушай, у меня в мыслях не было тебя оскорбить, – произношу наконец. – Просто Алина… она…
– Пустышка?
Мы глядим друг другу в глаза, и я невольно любуюсь красиво очерченным профилем парня, высвеченным лучами летнего солнца, мальчишеской ладной фигурой с широким разворотом плеч и даже вздернутыми в вопросе бровями. А еще примеряюсь к мысли о том, что этот красавец считает красивой меня…
Приятное чувство.
Доминик же подается вперед и, сжимая мои плечи руками, произносит вдруг:
– Джессика, для меня ты красивей любой женщины в мире! Даже не сомневайся.
И тут же, не дожидаясь моей возможной реакции, спешит прочь, увлекая за собой Элиаса с Томми – те, вымазанные мороженым и счастливые, несутся за ним, не обращая на меня никакого внимания.
Выражаясь по-книжному, даже ударившая у моих ног молния, не поразила бы меня больше, чем сделали эти слова, произнесённые парнем.
Надеюсь, это не то, о чем я подумала?
Нет-нет, какая нелепая мысль.
Я трясу головой, прогоняя внезапный туман непрошенных мыслей. Совершенно абсурдных… Пустых.
И все-таки, прежде, чем я возвращаюсь к нашему пикнику, мороженое, так и не опробованное мной, успевает растаять, вымазав мои руки.
9. 8 глава
«Если ты любишь без надежды на взаимность, молчи о своей любви. В тишине она сделается плодоносной».
*************************
Пикник все же удался на славу: слегка захмелевшая Хелена всё сыпала и сыпала шутками и рассказами о своей прежней прекрасной жизни; Доминик, который совсем недавно убеждал меня в моей неотразимости для него, возлежал на коленях Алины и смотрел на девушку таким плотоядным взглядом, словно готов был слопать ее вместе с розовой маечкой и шортами-недоростками в придачу.
Удивительное непостоянство, подумала я, выдохнув тяжесть в груди и обняв мужа… Мне все казалось, я совершила нечто предосудительное, и теперь, наконец, освободилась от этого чувства.
Что значат слова легкомысленного мальчишки, дамского угодника?
Да ничего.
Тем более, что теперь, по прошествии целой недели, волнение, вызванное признанием Доминика, показалось мне и самой забавным и глупым... Чего, спрашивается, я так близко приняла его к сердцу? Зачем истязала себя неуместными мыслями? Все пустое – и к счастью. Ник не думает обо мне в том самом плане… Да и с чего бы? Мы с ним едва видимся все это время, к тому же у него есть Алина. И не только она! Боже мой, Джесс, ну зачем ему ты, подумай сама?
И, успокоив себя этими мыслями, я вернулась к привычному течению нашей жизни…
В частности этим вечером нам с Юргеном предстояло сыграть роль нянек для Томми с Элиасом: Хелена собралась на свидание, а так как старшие братья имели на вечер собственные планы, то мы с мужем вызвались присмотреть за младшим Шрайбером.
– Томми очень привязан к своей кровати, – в сотый раз повторяет Хелена, отдавая нам сумку с вещами сына. – Как бы он не устроил ночью скандал. Если что, сразу звоните, договорились?
– Позвонить и испортить твое свидание? – улыбаюсь я. И тут же спешу ее успокоить: – Да не волнуйся ты, вот увидишь, Томми с Элиасом будут спать как младенцы. Они так сдружились, что будут счастливы совместной ночевке! Просто иди на свидание и выброси это из головы.
Но Хелена никак не успокоится: всё повторяет снова и снова, что Томми нужна его плюшевая игрушка и ЕГО одеяльце, вот оно здесь, в этой сумке. В конце концов, в сотый раз уверив ее, что ничего не случится, мы выставляем Хелену за дверь.
