— Погоди, ты правда хотел объявить меня мертвой?
Это и ей приходило в голову, конечно же. Жить под новым именем, чтобы дать Нэду возможность обвенчаться с другой женщиной. Расчистить дорогу новому наследнику. Но не слишком ли это великодушно с ее стороны? У нее и так ничего нет, кроме ее скандального имени, так что она имеет право оставить себе хотя бы такую малость.
— Этот план всё равно уже не выгорит, — пожал плечами Нэд. — Ты вернулась через три года, а пропавших людей объявляют мертвыми только через семь.
— Брось, Нэд. Разве у герцога Рэтленда не достаточно средств, чтобы купить такую малость, как четыре года чьей-то жизни?
Его глаза сузились.
— Теперь ты презираешь мои деньги, Джоз? А как ты без них собираешься убедить парламент дать нам развод? Когда они его вообще в последний раз кому-то давали, а? Придется дорого заплатить, чтобы войти в историю, я же не чертов Генрих VIII.
— О да, а то бы мне и правда пришлось умереть, чтобы избавиться от тебя.
Но она не собиралась умирать. Больше нет. Теперь у нее есть цель. «Поющий воробей», ее таверна. А вместе с ней и средства, свобода и будущее.
— Давай к делу, Джози, — сказал Нэд. — Что станет причиной аннулирования нашего легендарного брака? Скажешь, что я был невыносимо жесток? Объявишь меня сумасшедшим? Или, может, тебя насильно выдали замуж?
Он звучно усмехнулся и склонился над столом.
— Не забывай про импотенцию, милый, — с издевкой отметила Джози.
— Такая же ложь, как и всё остальное. Все знают, что ты пришла в мою постель добровольно и получила там всё, что хотела. Добровольно приковала себя ко мне.
Его слова разожгли в ней гнев прошлых обид.
— И это была худшая ошибка в моей жизни, — прошипела она, подавшись вперед.
— Ошибка? Ты стала герцогиней, а твои сестры — завидными невестами. Больше похоже на триумф.
— Хватит! Это древнее прошлое.
Он издал смешок, лишенный всякого веселья.
— Прошлое — всего лишь пролог к будущему, ангел мой.
— Тогда прекрати говорить так, будто я устроила весь этот хаос в одиночку! Нас было двое с самого начала, и мы оба в этом участвовали.
Джози глубоко вздохнула, чтобы унять раздражение. Следующие слова дались ей нелегко, но она гордилась, что смогла произнести их без надрыва.
— Впрочем, вот мы и подобрались к делу. В начале нас было двое, а потом стало гораздо больше, чем того требует брак.
Нэд вопросительно взглянул на нее.
— Прелюбодеяние, муж мой, — пояснила Джози. — Вот что будет причиной аннулирования нашего брака.
Его глаза вспыхнули. Он выпрямился и потер шею, судорожно вздыхая.
— Джоз, ты можешь считать себя хоть самой Боудиккой, но мои деяния за пределами наших спален — не основание для развода. Тебе придется продолжить поиски.
— Всё-таки предпочитаешь импотенцию?
Они мгновение помолчали и на этот раз рассмеялись оба. Поток взаимных упреков иссяк. Джози бросила последний взгляд в окно и решила, что пора уходить. Чем дольше она тут стоит, тем больше воспоминаний свалится на нее этой ночью.
Она поставила стакан с недопитым виски на столик и направилась к выходу. Нэд за ней не последовал. Не останавливал ее. Она сама остановилась, когда ее рука легла на ручку двери.
— Эдвард, — сказала она, повернувшись. Он дернул головой, но смотрел не на Джози, а в стену. — Я чувствую себя обязанной напомнить, что, хоть деяния мужа за пределами спален и не имеют никакого значения, деяния жены — вот достаточный повод для развода.
