Особой гостьей на свадьбе ждали императрицу Елизавету Алексеевну.
Венчание прошло в Троицкой церкви. После венчания все были приглашены на праздничный приём в дом княгини Шаховской.
Вечная соперница и закадычная подруга Анна Даниловна Репнина явилась одной из первых гостей и, старательно скрыв зависть под сладкой улыбкой, в обе щеки расцеловала хозяйку:
– Поздравляю! Как я рада за тебя, голубушка! Наташенька – просто ангел! Я плакала в церкви…, – княгиня в доказательство приложила платок к глазам, промокая невидимые слезинки, – Она у тебя умница! Княгиня Голицына – как звучит! Не то, что моя кулёма… и произносить-то стыдно: госпожа Протасина, прости господи.
Княгиня Репнина небрежно перекрестилась и тут же, приободрившись, сообщила:
– Кстати, ты видела, какой фарфоровый сервиз преподнесли в подарок моя Варька со своим?
Анна Даниловна всё ещё хранила обиду на дочь, и зятя пренебрежительно не величала по имени, предпочитая обходиться местоимениями: «он», «свой»…
– Шедевр! – восторженно откликнулась Шаховская, – Просто чудо, а не сервиз! Если б не знала, что сделано на Москве, не поверила бы. Ни дать-ни взять, европейская работа!
Репнина, удовлетворившись этим, пошла в гостевой зал. Встретив среди гостей Варю со Степаном, отвернулась и, размашисто обмахиваясь веером, поплыла дальше, расточая улыбки и радушные комплименты высокопоставленным особам.
– Матушка Анна Даниловна стыдится нас, – печально сказал Степан, провожая взглядом тёщу.
– Ой, не обращай внимания! – отмахнулась Варька, – Смотри! Лёшка! – и она, пренебрегая приличиями светского общества, призывно засемафорила рукой Охотникову.
Тот протиснулся к ним через гостей:
– Варвара Николаевна, не могу не отметить, что Вас положительным образом красит замужество. Вы хорошеете с каждым годом! Наверняка, Вы владеете каким-то секретом.
– Название ему – «любовь», – весело улыбнулась она, – Когда, Лёшенька, ты женишься на девушке своей мечты, ты это поймешь.
– Спасибо. Учту, – усмехнулся Алексей и уважительно пожал руку Степану, – Наслышаны мы в Петербурге о Вашем фарфоровом чуде, Степан Афанасьевич. Не думаете ли перебираться в столицу с таким-то успехом?
– Нет. Но имею задумку о строительстве маленького заводика на Москве, – скромно поделился Степан, порозовев от комплимента, – Думаю взять ссуду в банке.
– Эдак, Вы скоро крупным промышленником станете! – рассмеялся Алёшка и похлопал Степана по плечу.
– А почему ты один, Алёша? Где братец мой ненаглядный? – осведомилась Варька.
– Разве он вам ничего не сообщил?
– Не-ет. А что такое?
– Ну, Сашка! Вот не любит он писать письма! – посетовал Охотников, – Уже больше года, как он пребывает на Кавказе.
– Как на Кавказе?! – опешила Варюха, – Что он там делает?
– Помогает Грузии войти в состав Российской империи. Но учтите, это тайная государственная миссия. Я вам ничего не говорил.
– Там опасно? – Варька сделала страшные глаза.
– Если бы я знал, – развёл руками Алексей.
По залу пробежала возбуждённая волна; гости встрепенулись и потянулись к парадному входу.
– Что происходит? – вытянула шею Варька.
Лицо Алексея озарилось улыбкой:
– Императрица Елизавета Алексеевна, – пробормотал он, – Извините. Я вас ненадолго покину.
Елизавета выразила сердечные поздравления жениху и невесте, поцеловала обоих и лукаво сообщила, что её свадебный подарок находится во дворе под окнами.
Заинтригованные Наталья и Александр Голицыны подошли к окну и… обомлели. Роскошная карета, покрытая белым лаком, инкрустированная золотом, запряжённая шестёркой белоснежных коней стояла у парадного крыльца. Все ахнули – во истину, царский подарок! Дарья Михайловна победным взглядом обвела гостей. Анна Даниловна досадливо закусила губу – везёт же этим Шаховским!
