Копия - страница 43

— Дорогая, что-то стряслось?! — заволновалась Арна, услышав в поздний час голос дочери.

— Нет, мам, все в порядке, просто хотела с папой поговорить.

— Милая моя, он у Кристофа. Там какая-то путаница в документах, даже не знаю, когда и ждать его обратно. Но если что-то срочное...

— Не волнуйся, я утром наберу.

— Спокойной ночи, дочка!

— И тебе, мам!

Утром, проснувшись, как обычно, с петухами, Энн наспех привела себя в порядок, схватила яблоко вместо завтрака и поспешила вновь позвонить домой. Однако, чтобы никого не разбудить, она решилась набрать Ларуса на мобильный — так сильно ей не терпелось предупредить отца о сговоре Адама и Ангура до отправки Странника в Хусавик.

Ларус ответил практически сразу, и стоило ему сказать «привет», как Энн сразу напряглась. Голос отца был мрачнее тучи: глухой, надорванный, потерянный. Он не кричал, не психовал. Он был растерян и напуган.

— Энни, у нас проблемы. Серьезные проблемы...

________

¹ — Собака! (араб.)

² — Говори, Ангур! (араб.)

11. 10. Грязная

Португалия. Лиссабон

— Нашли? — словно удар грома, раздался в тишине голос Адама.

Стоя возле панорамного окна, открывающего восхитительный вид на вечерний Лиссабон, с его уникальным колоритом и неповторимым духом, Адам смотрел в пустоту, нервно сжимая в руке телефон.

— Нет, Ясин, — покорно ответил Ангур, только что зашедший в покои эмира, и уверенно добавил: — Найдем.

Уже несколько дней мужчины не могли вернуться в родные места. Лиссабон должен был стать для них обычным пересадочным пунктом, но известие, полученное от Ларуса Хаканссона, заставило их задержаться.

— Пока можно выставить неустойку Хаканссону, — заикнулся Ангур, но стоило ему взглянуть на разъяренного друга, как он тут же осекся:

— Уверен, за те деньги, что он должен будет возместить нам, он быстро отыщет своего ублюдка.

Адам вздохнул: слишком много проблем и переживаний тащил за собой этот чертов жеребец. Но отступиться не мог: сейчас это стало для него делом принципа.

— Ищи, Ангур, ищи! Не может подросток с конем просто затеряться. А как найдешь, немедленно перевози жеребца в Дезирию. Хватит!

— Сделаю, Ясин.

Адам даже не мог предположить насколько сильной и безрассудной была привязанность детей Ларуса к этому коню. Пойти против решения отца, украсть коня и убежать из дома — поступки старшего сына Хаканссона никак не укладывались у него в голове.

— Глупый мальчишка! — прошипел он сквозь зубы. Его голос был тихим, едким, едва слышным самому себе, что уж было говорить об Ангуре. — Я преподам тебе урок, как брать чужое. Научу тебя, щенок, чтить волю отца.

— Ангур, — уже намного громче пробасил Адам. — Выставляй неустойку и предупреди Хаканссона: если я первым найду его сына, не пожалею.

Ангур промолчал, но, столкнувшись с остервенелым взглядом Адама в отражении огромного окна, кивнул и удалился. Он знал, как никто другой, что в таком состоянии Ясина лучше не трогать: целее будешь.

Дни тянулись медленно и однообразно, но никаких новостей о Хинрике не было: парень вместе с животным как сквозь землю провалился. Несколько раз раздосадованный Ларус Хаканссон, отчаявшийся найти сына и пропавшего коня, предлагал взамен утерянного, нескольких куда более покорных и маститых жеребцов. Но разве мог он понять мотивы Адама: для Саида имел значение только Смерч, и только Странник был его точной копией.

— Ясин, дорогой, когда думаешь вернуться? — Вкрадчивый голос Абдуллы ненадолго отвлек эмира от переживаний. Этот пожилой, но, как и прежде, крепкий мужчина помнил Адама еще совсем ребенком. Лучший друг отца, преданный воин и советник, он и сейчас верой и правдой служил на благо провинции и всему роду Аль‐Ваха.