Местом входа выбрал заброшенный трансформаторный пункт на границе секторов Gamma и Delta. Место было мертвым, без камер «Опекуна», только скрежет ржавых лопастей вентиляции где-то вверху и капли воды, падающие в темноте. Артем подключил самодельный шлем к переделанному коммуникатору, коммуникатор – к планшету через изолированный кабель. Запустил файл с серой шестеренкой.
Эффект был не мгновенным. Сначала – тишина. Потом – нарастающий гул, как от высоковольтной линии. Экран планшета погас, затем вспыхнул хаосом мерцающих пикселей, складывающихся в абстрактные, угловатые узоры. В шлеме зазвенело, ударив по вискам тупой болью. Артем застонал, но не отключил. Он чувствовал пространство. Не визуально, а тактильно – как будто его сознание проталкивали сквозь узкую, грязную трубу, полную статического скрежета и обрывков чужих данных. Это был не чистый, структурированный поток данных Куполов или даже унылый интерфейс «Опекуна». Это был цифровой сумрак. Сточная канализация информационного века.
И вот он прорвался.
Перед его внутренним взором (или это был экран планшета? Граница стиралась) развернулся пейзаж, напоминающий свалку. Бесконечные коридоры из полуразрушенных, нагроможденных друг на друга структур данных. Голограммы, мерцающие, как умирающие лампы, предлагали товар:
«Пакеты данных: Архивы новостей 2030—2045. Нефильтрованные. Цена: 0.05кЭ.» (кЭ – крипто-единицы, валюта теней).
«Софт: Декомпиляторы гос. ИИ-протоколов v.7.3. Усеченные. Риск обнаружения: Высокий. Цена: 0.8кЭ.»
«Знания: Теория квантовой запутанности для чайников. Вероятно, устарело. Цена: 0.1кЭ.»
«Услуги: Зачистка цифрового следа (до уровня 3). Гарантий нет. Цена: Договорная.»
Все выглядело потрепанным, подержанным, сомнительным. Как рынок контрабанды в самом грязном порту. Воздух (если это слово применимо) был насыщен шепотами – тысячами перекрывающихся голосовых и текстовых чатов, зашифрованных и открытых, торгующих, спорющих, предупреждающих. Артем ощущал себя слепым котенком, брошенным в стаю голодных крыс. Он попытался настроить «зрение», сфокусироваться. Его самодельный интерфейс скрипел под нагрузкой, в висках пульсировала боль.
«Эй, новичок. Не пялься как баран на новые ворота. Загораживаешь проход.» Голос прозвучал прямо в его сознании, грубый, с хрипотцой. Артем вздрогнул. Перед ним материализовалась (или это был просто сфокусированный пакет данных?) фигура. Аватар. Человекоподобный, но собранный из кусков ржавого металла и мерцающих проводов. Лицо скрыто шлемом с одной красной линзой-глазом. «Купи или проваливай. Энергию жжешь зря.»
Артем попытался ответить, посылая мысленный импульс. Голос прозвучал в его голове странно, чужим эхом: «Я… ищу знания. Для работы. Инженерные. Продвинутые.»
Ржавый аватар фыркнул. «Инженерные? Ха. Тут или древний хлам, или украденные обрезки, за которые „Оракулы“ кожу снимут с продавца и покупателя. Тебе к „Собирателям“. Вон, третий коридор слева, стойка с зеленым фонарем. Но предупреждаю – дорого. И сомнительно.»
Артем мысленно кивнул и поплыл (именно так ощущалось движение в этом пространстве) в указанном направлении. Он миновал лотки с взломанными игровыми модулями, стойки, торгующие поддельными цифровыми идентификаторами, темные ниши, где предлагались услуги по «корректировке» рейтинга «Опекуна» (с гарантированным провалом и последующим исчезновением продавца, как шептали в чатах). Запах виртуального разложения – смесь ошибок шифрования, устаревших кодеков и отчаяния – был осязаем.
