История завоевания Парижа Дягилевым началась в 1906 г., когда он организовал выставку русских художников. Спустя год он вернулся с концертами Н.А. Римского-Корсакова, С.В. Рахманинова и других композиторов, а в 1908 г. знакомил парижан с русской оперой. Но настоящий триумф случился в 1909 г., когда на сцене театра Шатле публика увидела пять балетов, поставленных молодым и перспективным хореографом Михаилом Фокиным. Таких постановок в Париже раньше не видели. И манера танцев, и сценография, и музыка – все было ново. Особенно поразили зрителей костюмы и декорации – в них художники сделали акцент на яркие, сочные, насыщенные цвета. Дягилев привлек к работе А. Бенуа, Н. Рериха и Л. Бакста. Они‐то и отвечали за красочное многоцветье на сцене, которое оказало огромное влияние на моду начала 1910‐х годов. Наряды из «Шахерезады», «Жар-Птицы», «Дафниса и Хлои» вдохновили самого модного парижского модельера того времени Поля Пуаре. Увидев яркую цветовую палитру русских балетов, он перенес ее на модную одежду (2, с. 6).
Балерины нашумевших Русских сезонов Дягилева стали настоящими революционерками в развитии танцевального искусства. Все они были противницами академичности в танце и ратовали за развитие пластичности тела, с помощью которой можно было точнее выражать чувства, стремились больше импровизировать.
Триумфом пластики и эмоциональности стал балетный номер «Умирающий лебедь» на музыку Сен-Санса, поставленный Михаилом Фокиным для примы Мариинского театра Анны Павловой. Этот короткий танец (всего полторы минуты) впервые Павлова станцевала на одном из благотворительных вечеров в 1907 г., и в мгновение ока он прославил молодую балерину. Номер стал в некотором смысле пророческим – умирание старого мира было не за горами. Впереди были огромные потрясения. Наверное, в том числе и этим можно объяснить огромный успех «Умирающего лебедя» во всем мире (2, с. 10).
Мир искусства во многих странах был готов к переменам. Эклектика из элементов предыдущих стилей постепенно обогащалась и обрастала оригинальными деталями. Это привело к рождению нового архитектурного стиля – модерна. Местом его рождения считается Англия. Распространившись по всему миру, он стал называться в разных странах по-своему: «югендстилем» – в Германии, «либерти» – в Италии, «макинтош», по фамилии именитого архитектора, – в Шотландии. В Америке он появился под именем «тиффани» – в честь дизайнера Луиса Комфорта Тиффани. Но название «ар-нуво» – «новое искусство» – стало международным.
Особенно распространилось новое течение в архитектуре и прикладном искусстве. Уильям Моррис, лидер движения «Искусств и ремесел», создавал мебель, обои, ткани, вдохновившись образцами средневекового искусства и Возрождения, которые в свою очередь воспевали красоту природы, а художник-график Артур Макмердо видел будущее искусства только в синтезе с ремеслом. Черты нового стиля стали появляться повсюду: в самой разнообразной мебели, предметах быта и оформлении книг. В конце века восходит звезда «короля модерна» Альфонса Мухи, от заказов на его работы не было отбоя. Афиши, виньетки, портьеры, открытки, плакаты с роскошными и томными «женщинами Мухи» везде: в ресторанах, дамских будуарах и кабинетах.
Ар-нуво стремится уйти от правильных форм и, в первую очередь, от симметрии. Дом, предметы в нем воспринимаются как живые организмы, которым свойственна динамика форм. Среди мебели с угловатыми причудливо изогнутыми поверхностями сложно найти два одинаковых предмета. У каждого проектировщика мебели свой характер форм, выражающийся в пластике (1, с. 39).
