– Спокойной, – бросила она, поворачиваясь к станции.
– Жень! – он догнал её за два шага, схватив за локоть. – Ты… – голос сорвался, затерявшись в шуме ночного города. – Они обязаны тебя взять. Потому что…
Она замерла, не дыша. Его пальцы всё ещё сжимали её рукав, словно боясь отпустить.
– Потому что ты упрямая как… – он запнулся, ища сравнение, и вдруг рассмеялся – глухо, сдавленно. – Как твоя Мерлин Монро.
Женя повернулась, и в свете фонаря увидела его лицо – усталое, но мягкое.
– Спасибо, – она улыбнулась в ответ, и вдруг поняла, что уже не дрожит.
Дома Женя пять раз пересмотрела видео. Каждый удар, каждое движение – всё казалось неуклюжим. Но когда она дошла до кадра, где Матвей поправляет её стойку, его рука на её плече, пальцы слегка сжатые, она нажала «отправить». Письмо Вике было коротким: «Делай что хочешь. Я больше не могу это смотреть».
Через час телефон завибрировал. Вика: «Как скажешь, подумаю, что можно сделать,ха-ха.»
Женя вскочила с кровати, набирая номер:
– «Что ты задумала, Эйнштейн?»
– «Секрет, потом при встрече расскажу, ну всё, у меня завтра ещё встреча с людьми из научного департамента,надо не облажаться», – сказала Вика, и на фоне послышался звук миксера.
– «Эй, так не честно…» – начала Женя, но связь прервалась.
Она швырнула телефон в подушку и вернулась к монтажу. Вырезала все провальные моменты, оставив только чёткие удары и… тот самый кадр с его рукой. «Для контекста», – убедила себя, добавляя титры.
В три ночи дверь в квартиру захлопнулась. Сестра Жени, Аня,которая решила пожить у неё недельку, влетела в комнату с пакетами из фастфуда:
– Я умираю с голоду! Ты чего не спишь?
– Ролик монтирую. Ещё Вика что-то задумала,даже представить не могу,что именно она хочет сделать,учёные непредсказуемы, – буркнула Женя, увеличивая громкость саундтрека.
Аня заглянула в экран, жуя картошку:
– О, это тот парень который тебе помогал с… как оно там…неважно. Добавь замедление здесь, будет вау.
Не спрашивая, она вырвала мышь и вклинила эффект слоу моу. Женя хотела возмутиться, но кадр с Матвеем, поворачивающимся к камере, стал идеальным.
– Спасибо, – пробормотала она.
– С меня мороженое, – Аня плюхнулась на диван. – И познакомь меня с ним. Для… гм… оценки актёрского потенциала.
– Он не актер
– Правда? На мой взгляд у него есть все шансы стать новым кумиром, как минимум из-за внешности.
– Аня, не говори глупости,он спортсмен.
– Ну и что,это не отменяет того факта, что он красавчик.
Лаборатория охваченная тихим хаосом. Запах этанола смешивался с едким ароматом перегретого металла, а мерцание экранов компьютеров отбрасывало синеватые блики на стены, заставленные пробирками и молекулярными моделями. Виктория стояла у центрального стола, её пальцы нервно листали стопку распечатанных графиков. Каждая цифра, каждая кривая на графиках казалась ей теперь подозрительной, словно данные могли предать её в любой момент. Она сжала губы, чувствуя, как капли пота скатываются по спине под плотным лабораторным халатом. Его белизна контрастировала с её тёмными, собранными в безупречный пучок волосами – ни одной пряди не смело выбиться из-под контроля.
Сергей, напротив, двигался по лаборатории с невозмутимостью метронома. Его слегка помятая голубая рубашка с закатанными рукавами выдавала ночи, проведённые за работой, но в каждом жесте читалась уверенность. Он наклонялся к реактору, поправлял клапаны, сверялся с показаниями на планшете. Его спокойствие действовало Виктории на нервы, как тиканье часов в ночной тишине.
