Алексиус обдумал это предложение.
- Ты хочешь, чтобы я наблюдал, как кучка солдат покрывается потом на фоне незабываемого рассвета Бездны, и жевал виноград? Как вообще можно сказать «нет»?
Лавина широко улыбнулась.
- Конечно, мы были бы более чем рады, если бы ты присоединился. Я бы сама очень хотела увидеть тебя в действии. Возможно, проверить твои навыки.
- О, я уверен, что тебе бы они понравились, - промурлыкал Алексиус, приподнимая бровь. Он никогда не мог устоять перед хорошим флиртом. – Мы, эльфы крови, гораздо более склонны к эстетике, чем эти унылые боевые маги, которых вы набираете в своё войско, чтобы залатать дыры. Полагаю, ты об этом слышала. Я неплохо обращаюсь со своим посохом… и не только для призыва магии.
- Я не сомневаюсь, - улыбнулась Лавина. – И с нетерпением жду демонстрации.
Она склонила голову в знак прощания. Алексиус смотрел, как Падшая уходит. Это был довольно бодрящий обмен любезностями. Как раз то, что могло вытащить его из водоворота замешательства по поводу Анники. На самом деле он был вполне доволен собой. Достаточно, чтобы перестать обращать внимание на то, куда ведут его ноги. Пока внезапно не обнаружил, что стоит у входа в заброшенный коридор и не смотрит на место своего пикника с Анникой.
При свете дня всё выглядело по-другому. Теперь это был просто полуразрушенный угол, полный пыли, камней и полузасохших лоз. Алексиус не помнил, как собирал остатки их пикника, но все следы исчезли. Конечно, Анника, вероятно, пришла рано на следующее утро, убрала все тарелки и кубки, отнесла в корзинке обратно на кухню, искренне поблагодарила поваров, убедилась, что у них есть всё необходимое на день, хотя это и не входило в её обязанности.
Разко вдохнув, Алексиус потряс головой, чтобы прояснить сознание. Всё это становилось смешным. Мысли крутились вокруг неё, постоянно возвращаясь к этой проклятой огневолосой ведьме и её сногсшибательной улыбке. Очевидно, требовались более решительные меры, чем просто флирт. Алексиус поёжился, разжигая огонь в углу. Расстегнув мантию, он позволил ткани освободиться только для того, чтобы запахнуться в неё поплотнее, потому что было ужасно холодно на его вкус. Опустившись на один из ближайших к костру камней, он позволил отблескам пламени очистить свой разум от мыслей.
До того, как Алексиус оказался в бездне, у него был наставник – тёмный эльф, покинувший сумрачные леса отцовского королевства, бывший вельможа, а в те дни, просто отшельник, которого звали Нахейр.
Нахейр научил его медитировать. Он никогда не заговаривал об Алексиусе о том, почему тот покинул дом, хотя Алексиусу всегда казалось, что Нахейр понимал. Когда Алексиус пришёл в его одинокую башню – тихий, сдержанный, и в два раза более кроткий, чем полагалось быть принцу, Нахейр показал ему, как успокоить свой разум в уюте пламени. Это казалось идеальным противоядием против тёмных ритуалов, которые преследовали его во снах.
Прошло много времени с тех пор, как он практиковался. Другие проблемы были более насущными, дыра в Небе, соединившая Бездну и Небеса, занимала первое место среди них. Уму Алексиуса потребовалось много времени, чтобы прийти в себя, словно уличной собаке, вздрагивающей при каждом шорохе во тьме. Он почти ожидал услышать шаги Анники за спиной в любое мгновенье.
Но она так и не появилась, и, наконец, Алексиус смог забыть о своих тревогах, сосредоточив взгляд на спасительном пламени.
