Выдавливаю гель и начинаю нарочито медленно натирать ей лобок, проминая пальцами мягкую плоть. При первом прикосновении Малышка вздрагивает всем телом и испуганно поднимает голову.
- Это трансферный гель, - поясняю я. – Чтобы рисунок на кожу перевести.
Она кивает и опускает голову на кушетку. Боже! Делает вид, что ей практически все равно, а сама дергается от касания в интимной зоне.
Я внутри начинаю просто таять. Такая нежность и невинность. Я сейчас набью ей эту хрень, и пойдет она к тому мудиле? Смотрю на это чудесное маленькое тело, покорно отданное дикой идее и не менее дикому исполнителю, и понимаю, что я не хочу ее отпускать к тому, которого нагадали. Это тело должно получить максимум. О человека, которому не все равно. Уже не все равно. Чувствую, как сознание начинает затуманиваться. Я нереально хочу ее сейчас. И плевать на последствия. В голове только картины, как я наваливаюсь на это нежное создание и втыкаюсь на всю глубину.
Нет, так нельзя. Она такая доверчивая… А я… а я сейчас в шаге от того, чтобы стать настоящим животным.
Да что такое?! Ты, че, Кирюха? Мысленно бью себя по щеке. Она же не врет! Она явно затеяла все это всерьез. Так что не со мной, так с тем козлом. Или того хуже. Уж лучше со мной.
Я не я буду, если эта девочка не уйдет отсюда женщиной. Вот только… Если сопротивляться начнет?
- Я оберну тебе живот пленкой? Краска часто брызгает, потом хрен ототрешь…
Не дожидаясь ответа, беру рулон стрейча и пускаю пленку поперек ее живота, как бы невзначай накрыв и вытянутые вдоль тела руки. Перехватываю под банкеткой и аккуратно кладу второй слой чуть выше. И чуть плотнее. Перехватываю снова, и вдруг до нее доходит.
На меня вытаращиваются глаза в пол-лица, но я резко прижимаю пленку как можно сильнее.
- Что ты делаешь?! – вопит девочка, пытаясь выдернуть руки или оттолкнуть меня ногами.
Бесполезно. При моих ста двух живого мяса не очень-то легко будет меня отпихнуть. Выжидаю секундную паузу между ее конвульсиями, чтобы с силой обернуть пленкой еще раз. Малышка начинает визжать, не переставая, так что, после секундного замешательства, следующий оборот делаю поперек ее испуганного лица. У меня нет цели перекрыть ей кислород, но из-под стрейча вопли становятся глуше.
Быстро запеленываю ее окончательно. Через минуту маленькая девушка похожа на куколку бабочки, которой прилепили голые человеческие ноги. Ноги болтаются и пытаются ударить меня. Непорядок. Хватаю лапищей обе тоненькие лодыжки, задираю вверх и быстро обматываю пленкой. Потом приставляю ее же связанные коленки Малышке к груди и приматываю бедра к кушетке. При моем росте и ее росточке все манипуляции проделываются достаточно легко и быстро. Руки у меня длинные.
Откидываюсь на стул и пытаюсь осознать, что я творю. Быстро бросаю это занятие, глядя на открывающийся вид.
Из под кокона пленки на меня смотрит миниатюрная женская попка под задранными бедрами. Прямо готовый мастурбатор из секс-шопа. Вот только трусики здесь лишние. Хотя…
Поднимаюсь, отодвигаю кресло и убираю табуретки.
Снова раздается крик. Малышка повернула голову набок и освободила губы. Да что ж такое… Благо, средство есть.
Ухожу в комнату и возвращаюсь с красным кляпом-шариком на ремне. Люблю всякие секс-игрушки. У меня целая коллекция для сведущих женщин. Сдвигаю с лица Малышки стрейч и демонстрирую кляп.
- Слушай. Я могу заткнуть тебя вот этим. Но будет неудобно, и с непривычки челюсть затекает. Потом будет болеть. Может, ты помолчишь? Я татуировщик, соседи все в курсе. А у меня тут часто люди от боли вопят. Так как?
