Морфология праздника - страница 36

Лъвов-Прач 1955: Львов Н. А., Прач И. Собрание народных русских песен с их голосами на музыку положил Иван Прач. М., 1955-

Макаренко 1913: Макаренко А. А. Сибирский народный календарь в этнографическом отношении. Восточная Сибирь, Енисейская губерния (Записки императорского русского Географического общества по отделению этнографии. Т. 36). СПб., 1913.

Маринов 1994 Маринов Д. Народна вяра и религиозни народни обичаи. София, 1994. (Репринт, издание 1914 г.)

Мехнецов 1985: Подблюдные песни Белозерья. Публикация А. М. Мехнецова // Русская народная песня. Стиль, жанр, традиция / Ред. – сост. А. М. Мехнецов. Л., 1985. С. 101–133.

Несина 1999: Несина О. А. Русские святочные гадания под песню: опыт типологической систематизации и ареального исследования // Картографирование и ареальные исследования в фольклористике. (Труды РАМ им. Гнесиных. № 154). М., 1999.

Павсаний 1994. Описание Эллады. Т. 2. Кн. V–IX. СПб., 1994.

Правила 2000: Правила святых Вселенских Соборов с толкованиями М.; СПб., 2000. (Репринт, издание 1877 г.)

Разумихин 1853: Разумихин. Село Бобровки и окружающий его околоток Ржевского уезда Тверской губернии // Этнографический сборник. СПб., 1853. Вып. I.

Семевский 1864: Семевский М. И. Торопец (1016–1863) // Записки Императорского Русского географического общества. Кн. 1–2. 1864.

Смирнов 1927: Смирнов М. И. Культ и крестьянское хозяйство в Переславль-Залесском уезде (Владимирской губ.) по этнографическим наблюдениям // Труды Переславль-Залесского историко-художественного и краеведческого музея. Вып. I. Переславль-Залесский, 1927. С. 3–66.

Смирнов Вас. 1927: Смирнов В. Народные гаданья Костромского края (очерк и тексты) // Четвертый этнографический сборник (Труды Костромского научного общества по изучению местного края. Вып. XLI). Кострома, 1927.

СМЭС 2001: Смоленский музыкально-этнографический сборник / Отв. ред. О. А. Пашина. М., 2001. Вып. 1.

Станиловский 1912: Записки А. М. Станиловского с биографическим его очерком. Посмертное издание. (Труды Восточно-Сибирского отдела ИРГО. № 7). Иркутск, 1912.

Суворова 2004: Суворова И. Вступление // Песни Чичатской стороны (Вельский район Тверской области) / Под общ. ред. М. А. Лобанова. СПб., 2004. С. 3–6.

Хоменко 1980: Хоменко В. Л. Народные песни Челябинской области. Челябинск, 1980.

Чулков 1786: Чулков М. Д. Абевега русских суеверий. М., 1786.

Чулков 1913: Чулков М. Д. Сочинения. СПб., 1913. Т. I: Собрание разных песен.

Alexandra 1980: Alexandra Т. Romanian Folk Music. Bucharest, 1980.

E. Л. Мадлевская

В. Я. Пропп в книге «Русские аграрные праздники» среди обрядов поминовения усопших, осуществление которых происходило в рамках календаря и связывалось с обеспечением урожая, упоминает о «почти вымершем» в XIX веке и лишь кое-где соблюдавшемся обычае возжигать на Святках большие костры и звать покойников греться [Пропп: 27–28]. Не рассматривая этот обычай подробно, B.Я. Пропп ссылается на известное описание обряда, приведенное C.В. Максимовым по материалам Орловской и Тамбовской губерний [Максимов: 218], и на исследование Д. К. Зеленина «Народный обычай греть покойников», опубликованное в 1909 году [Зеленин 1909: 256–271].

Согласно рассмотренному Д. К. Зелениным материалу, обряд имел названия «греть родителей», «греть ножки покойникам», «родителям поминки греть», «жечь катяшки», «жечь перины», «жечь пурину». Распространен он был в южнорусских губерниях – Курской, Воронежской, Орловской, Тамбовской – в однодворческой среде и приурочивался к святочному периоду. Обряд осуществляли в Рождество Христово, Крещение или их кануны, а также под Новый год. В рамках суток обряд производился ранним утром или вечером. Возжигание костров устраивалось, как правило, во дворе около дома; иногда – в огороде. Материалом для костров служили «катяшки», т. е. навоз или солома, в некоторых местных традициях собранная из старых «перин» – постелей. В Курской и Орловской губерниях в костер дополнительно бросали зерна различных хлебных злаков и ладан. Обряд являлся семейным и, соответственно, совершался в кругу домочадцев или одним хозяином дома. В Тамбовской губернии при возжигании костра могли присутствовать посторонние. Действо имело две взаимосвязанные цели, на чем акцентировал внимание В. Я. Пропп, обращаясь к материалам исследования Д. К. Зеленина. В рамках культа предков обряд был направлен на согревание покойных: «чтобы умершим родственникам не было холодно лежать в мерзлой земле в рождественские морозы» [Зеленин 1994: 166]. По одним свидетельствам, «родители»-предки согреваются на том свете; по другим, – они незримо стоят рядом с живыми вокруг горящих костров. Помимо заботы о покойниках обряд должен был обеспечить, по мысли крестьянина, хороший урожай, так как в народе верили, что «от этого огня пшеница народится ярая (красная)» [Зеленин 1994: 164]. В этом плане показательно, что установление контакта с покойниками, влияющими, по традиционным представлениям, на жизнь живых, приходилось на Святки, т. е. на начало земледельческого календаря, обеспечивающего, при правильном осуществлении обрядности, положительный годовой итог.