С другой стороны, как такого рода чисто женские приемчики могли соотноситься с феминизмом, приверженность которому Моника не раз озвучивала?.. Загадка. Непонимание, которое порождало все более острый интерес к этой женщине, так старательно демонстрировавшей свою независимость, как будто на это в ее жизни было завязано действительно что-то важное.
Нет, Леон ничего не имел против равноправия, за которое боролись женщины, хоть и кривился, наблюдая, как некоторых на этой почве слишком уж сильно заносит. Так, может, Моника из их числа, и муж ушел от нее просто потому, что больше с ней не смог? Ответы на все эти вопросы можно было бы получить, сблизившись с Моникой, а вот этого-то как раз пока что и не получалось.
И эта недоступность Моники только добавляла к тому, что уже имелось, окончательно подцепив его — известного женолюба Леона Адана — за жабры, будто крепкий крючок большую сильную рыбину. Он бился, пытаясь сорваться, но этот самый крючок лишь входил все глубже и глубже. Ранил, причинял боль…
И рождал желание причинить боль ответную!
Леон обернулся от барной стойки, чтобы еще раз взглянуть на Монику. Она смеялась… И, о господи, как же она была хороша! Густые белокурые волосы, как и всегда остриженные «под мальчика», сейчас были уложены как-то так, что выглядели очень женственно, яркие серо-голубые глаза лучились, губы так и манили мыслями о поцелуях… А фигура? Да она была идеальной! Вся. От кончиков аккуратных розовых пальцев на ногах (Леон отлично их рассмотрел в том же клятом гендерно нейтральном душе!), до таких же розовых ушей, украшенных совсем простыми сережками-колечками.
То-то вокруг Моники теперь толкутся чуть ли не все парни из их смены!
Раззадоренный бродившими в голове ревнивыми мыслями, Леон вновь повел Салли на танцпол, выполняя данное ей обещание. Это было что-то вроде танго, и пришлось… соответствовать, вспоминая балетный класс, на занятия в который Леона в раннем детстве таскала мама, считавшая, что ее сын – натуральный увалень и вообще косолап. Эта пытка длилась достаточно долго… Но сейчас было ощущение, что даже меньше, чем чертово танго!
Леон испытал натуральное счастье, когда мелодия наконец-то закончилась. Напоследок крутнув Салли, он картинно завалил ее в танце назад — так, что она прогнулась в талии, еще и мотнув у Леона перед носом грудями. О господи! Вокруг раздались хлопки и одобрительные выкрики. Салли, которой Леон помог распрямиться и утвердиться на ногах, теперь сияла и посматривала вокруг с видом победительницы, а на самого Леона так, что ему тут же захотелось сбежать и спрятаться где-нибудь понадежнее.
— Ты и впрямь неплохо танцуешь, — промурлыкала Салли и приобняла Леона, с очевидным намеком прижимаясь к нему.
— Спасибо, — откликнулся он и отстранился. — Ты тоже не слабо так… попрыгала.
— Правда? — Салли кокетливо захлопала ресницами. — Приятно слышать от такого крутого парня, как ты. Такого крутого, такого большо-о-ого. Ты везде такой большой?
Новая песня, рванувшая по ушам так, что, кажется, что-то лопнуло в голове, позволила не отвечать, но зато после первых тактов стало ясно, что это на самом деле томный, однозначно сексуально заряженный медляк, который диджей просто поначалу выкрутил на максимум, чтобы встряхнуть публику. Салли взвизгнула от восторга и прижалась к Леону, явно даже не предполагая, что он может предпочесть ей кого-то еще или просто не хотеть танцевать дальше:
