В октябре 1502 года Флорентийская республика стояла перед лицом беспрецедентной угрозы. На севере Апеннин набирал силу человек, чье имя внушало страх даже закаленным в политических интригах правителям. Чезаре Борджиа, герцог Валентино, побочный сын папы Александра VI, словно средневековый Александр Македонский, покорял одну область за другой в Романье. Его армии двигались, оставляя за собой след из покоренных городов и поверженных врагов.
В мае Чезаре Борджиа, захватив Фаэнцу и казнил ее правителя. Затем он совершил небольшой набег на земли Болоньи, а затем отправился в Тоскану. Предполагалось, что дальнейшей целью будет захват Пьомбино, расположенного на побережье Тирренского моря. Введя всех в заблуждение Чезаре, двинулся на юг и появился в Кампи, который располагался нескольких милях от Флоренции. Это появление Чезаре вместе с войском посеяло в городе в панику, хотя некоторые ожидали герцога.
Так группа недовольных во главе с несколькими ярыми сторонниками Канчеллиери намеревалась воспользоваться прибытием Чезаре, вынудить правительство созвать парламент и с помощью Борджиа установить во Флоренции новый режим. Исполнить столь блестящий план помешали шаги предпринятые Содерини несколькими неделями ранее.
Чезаре стоял в Кампи, в ожидании вестей о смене режима во Флоренции, но прибывшая из Флоренции делегация бывших сторонников Канчеллиери сообщила о том, что их заговор открыт и все пропало.
После получения информации Чезаре решил заставить Флоренцию угрозами вынудить подписать контракт с ним. По контракту он хотел получить звание капитан-генерала, постоянное войско и годовое жалованье в размере 36 тысяч дукатов. Такие расходы Флоренцию бы просто разорили.
Но этому моменту флорентийцы уже в очередной раз пообещали королю Франции Людовику XII выплатить все долги его армии, которые появились в результате неудачной кампании против Пизы. Взамен своих обещаний они попросили короля дать приказ Чезаре отступить. Под этим мощным нажимом Чезаре Борджиа ничего не оставалось, как уступить. Он уехал, не получив практически ничего.
Флоренция, сентябрь 1502 год, золотистые лучи солнца проникали сквозь узкие окна палаццо, играя на пергаментных страницах рукописей и официальных документов, разложенных на дубовом столе Никколо Макиавелли.
Синьор Никколо, – обратился к нему секретарь, прерывая размышления дипломата, – посланник из Романьи просит аудиенции. Говорит, что у него важные новости о действиях герцога Валентино.
Макиавелли поднял голову.
Проси немедленно, – ответил он, откладывая перо.
Через несколько минут в комнату вошел запыленный с дороги человек. Его одежда хранила следы долгого путешествия, а лицо выражало смесь усталости и облегчения.
Говори, – коротко приказал Макиавелли, пропуская формальности.
Герцог Валентино захватил Урбино, синьор. Город пал всего за день. Герцог Гвидобальдо бежал, спасаясь в одежде крестьянина.
Макиавелли не выказал удивления, лишь слегка кивнул, словно получил подтверждение своим догадкам.
«А что делает Борджиа с населением города?» —спросил он с особым интересом.
В том-то и дело, синьор… Вместо грабежей и насилия, которых все ожидали, он объявил о снижении налогов и назначил справедливого управляющего. Народ… народ приветствует его!
Седьмого октября 1502 года Макиавелли покинул родную Флоренцию, направляясь в Имолу. За плечами у него была переметная сума с документами, в кармане – скромная сумма на дорожные расходы, а в голове – четкие инструкции от Совета Десяти: выяснить истинные намерения Борджиа и, если возможно, обезопасить Флоренцию от его агрессивных планов.
