— Я не хочу замуж, — прошептала я. — Отпустите!
— Тебе оказана великая честь, — наставительно продолжал мужик. — Все вначале не хотят, а потом, как видят нашего цесаревича, хотят! Узри же!
Он возвел палец куда-то к потоку, и я подняла голову наверх. Там была только люстра.
— Если ваш цесаревич фонарик, то я в полном восторге, — пробормотала я.
— Вероника, — отвлеклась я на бесцветный голос Харлинга и обернулась.
Виктор стоял по прежнему скрученным, но смотрел куда-то на стену, туда же, куда и все вокруг.
Только если взгляды местных были благоговейными, то лицо Харлинга окаменело...
Я повернулась и замерла.
Дыхание застыло, потому что то, что я видела, казалось невозможным.
На огромном портрете в полный рост был изображен Грант.
Перепутать оборотня-дракона-петуха с кем-либо еще было невозможно. От привычного мне Гранта портрет отличала только одежда — богатый красный кафтан и сапоги с широким голенищем, а еще узкий обруч короны на лбу.
— Это невозможно, — прошептала я.
И мою фразу местные восприняли как знак восхищения их принцем.
— То-то же, девица, а то нос сразу воротить. Еще ни одна барышня не оставалась равнодушной перед государевым сыном. Цесаревич Александр — лучший муж, которого только пожелать можно! Но ты-то губешки не раскатывай, такого еще заслужить надо! Только самая достойная из претенденток станет его женой!
Я воззрилась на говорящего, быстро принимая новые расклады к сведению.
— А с остальными что будет? Ну, кто не заслужит цесаревича?
Мужик задумчиво почесал бороду, после, сдвинув шапку, затылок.
— Если выживут, то боярам пожалуют. А не выживут, так собакам скормят. Но ты вроде сообразительная, я сразу увидел в тебе потенциал, никаких истерик и паники, — мужик потрепал меня по щеке. — И ментор тебе удалой достался. Так что я ставлю на твою победу мешок с золота!
По всей видимости, это должно было меня как-то приободрить.
Стоявшие рядом другие бояре также одобрительно закивали, озвучивая свои ставки на мою кандидатуру. Пожалуй, золотом я стоила неприлично дорого. По первым прикидкам, но что-то подсказывало, стоит уточнить детали.
— И много претенденток на роль невесты? — спросила я.
Среди бояр проскользнул смешок.
— Да кто ж их упомнит-то, — донеслось до меня. — Но ты на свой счет не бери, ты вроде не бестолковая. Тебя как звать, кстати?
Мы с Харлингом переглянулись. Дурной знак, ой дурной.
— Вероника, — отозвалась я.
Бояре покачали головой, зашушукались, после чего тот самый с бородой выдал:
— Плохое имя, длинное. Цесаревич не запомнит. Нужно что-то более емкое и короткое, чтобы букв поменьше.
Теперь уже мы с Харлингом переглянулись, похоже, у нас родилась одна мысль на двоих. Возможно, не самая удачная, но я едва заметно кивнула.
— Эмма, — ответил Виктор за меня. — Ее будут звать Эммой.
Бояре вновь зашептались, в этот раз куда более одобрительно. Согласились.
— Тогда пора отвести Эмму в палаты, — выдали они вердикт. — А ментор пойдет с нами. Что нам с бабой разговоры вести, с мужиком оно всегда проще!
Меня довели до одной из множества дверей, украшенной резными наличниками, страж прозвенел связкой ключей и отпер ее одним из них.
После чего меня достаточно бесцеремонно втолкнули внутрь, и я услышала, как за спиной провернулся ключ.
Зарычала от бессилия, выглядывая в окно, которое даже решетить никто не пытался.
— Ну теперь понятно, почему не в подвале, оттуда откопаться и сбежать явно проще.
