— Всё равно это дело может затянуться. Медлить нельзя.
Я прекрасно его понимаю, но и сделать ничего не могу.
— Да и пусть. Не совершает ошибок только тот, кто ничего не делает. Обидно, что так получилось, но… Хорошо, что мы узнали. Увы, инструкции к управлению новым «Перекрестьем» мне ни одна собака не оставила. Занимайся спокойно Магомедовым.
— А машина?
— Что машина? — уточняю, спрятав зевок за ладонью.
— После обеда приедет машина. Ты вчера просила заказать на отгрузку мебели.
— Попроси у них ещё и грузчиков. — пожимаю плечами и приглаживаю волосы. — Всё в норме. Не паникуй.
Хочу спросить у жнеца о боге смерти, но не решаюсь. Наверняка информация о нём стояла бы на первых позициях в списке утренних проблем Стефана. Выходит, Мир так и не показывался.
Прощаюсь со жнецом и отправляюсь в ванную с чистой совестью. Меня мало заботят те проблемы, которые могут возникнуть у мотеля из-за болтливости Магомедова. Да кто вообще в подобную чушь поверит? Понимаю, Муслим — важный дядька, даже не последний человек в городе, но подобные разговоры могут уничтожить в первую очередь его репутацию, а не нас. Возможно, не в глаза, но за спиной, его на смех поднимут за подобные разговоры.
Приведя себя в порядок и переодевшись, я первым делом проверяю апартаменты божка. Сама не понимаю почему, но у меня никак не доходили до них руки. Стоило бы собрать все его манатки и сжечь на заднем дворе ещё около года назад. Но, пока мотель не мог похвастать постояльцами, а у меня была масса проблем, эта мысль не казалась мне такой привлекательной, как сегодня. Даже наоборот, я иногда сюда заходила и находила здесь некое умиротворение.
Только вот сейчас умиротворением в его покоях и не пахнет.
Взгляд первым делом выхватывает не застеленную постель. Белая простыня под тёмно-бордовым покрывалом служит прямым доказательством того, что здесь кто-то был. Скорее всего, даже спал, чего не могло быть, если придерживаться версии с моим помешательством. Да и Мир говорил, что он, видите ли, бог, боги не спят и все дела, только это всё ложь. Я лично видела, как он дрых бессовестно на этой самой кровати.
— Такой большой дядька, бог смерти, а маленькую меня боится. — хмыкаю, немного прогулявшись по самому роскошному номеру моего мотеля. — Посмотрим, как долго ты сможешь прятаться.
Настроение немножечко улучшается.
Решаю, что не буду больше искать пропажу. Мне всё равно. Даже если он подглядывает и подслушивает, пусть знает, что мне глубоко плевать на то, есть он здесь или нет.
Спускаюсь в кухню ресторана и проверяю шкафы и холодильники с морозильными ларями. Негусто. Совсем негусто. Замечаю на столе миску с костями и вопросительно приподнимаю бровь.
Не поняла? Девять часов утра, а оборотней до сих пор никто не покормил. Они здесь вообще уже всё на меня решили повесить?
Оборотни ещё эти… Чёрт бы их всех побрал! Призраков, духов, оборотней, мотель этот! Всех!
Снова выхожу из себя. Злость и раздражение клокочут в груди, посылая резкие импульсы в мозг.
Год назад я хотела их спасти. Мне было жаль волков, которые не причинили никому вреда, а их отстреливали жнецы, как каких-то бродячих, бешеных собак. А когда выяснилось, что они сбиваются в стаю вокруг меня, я и вовсе готова была объявить Пылаевой войну. У «Перекрестья» огромная территория. При желании здесь можно разбить целый парк развлечений. Ну подумаешь, волки вокруг бродят. Что такого?
