* * *
– Да, синьор, крутое хозяйство. По правде говоря, здесь очень красиво, и помидоров вкуснее я не пробовал. Должно быть, у тебя великое терпение. Но все-таки… я бы не стал ковыряться в грязи. Можно же нанять бригаду землекопов и…
– Вот и ответ.
– Ответ?
– Земля кормит трудолюбивых, год за годом даруя урожай. Хороший овощевод ухаживает за почвой сам. Веками невзгоды – засуха, потопы, ураганы, заморозки разрушают плодоносие. И только собственные руки хозяина и его любовь к земле способны взрастить семя. Я ценю, что имею. Труд без уважения – это пустые хлопоты. Нанять землекопов… Нанимался один юнец неблагодарный, Рико Эстрада. Уснул и залил огород. Нет, томаты не пропали, но стали водянистыми. Заказчики сразу поняли, в чем соль, и отказались брать товар под жированием по хорошей цене. В другой раз выкорчевывал сорняки вместе с посаженным салатом, обкрадывал своего хозяина… Ой, – Винсенто махнул рукой, – проще всего сделать безвкусие, нанимая людей, которым важен лишь тяжелый от монет карман. Это не означает, что Перес не уважает чужой труд. Ты, папоротник, испортил вещь в первый же день. Бережливости молодежь не знает. Откуда, спрашивается, возьмется желание создавать? Ты еще совсем мал, чтобы понимать жизнь.
Суд за молодость, нрав и учение – надоело! Неужели не ясно: сельское хозяйство не по мне. Тогда дьявол втемяшил злоглубокое беспокойство о будущем: кто поимеет Переса после его кончины? Коммерческие руки заграбастают землю, уничтожив крепкие разумения.
– Должно быть, очереди выстраиваются на пробу овощей. Покупатели охотны?
– Достаточно охотны, чтобы не бедствовать, – разрыхлитель земель явил избитую позу охотника, сбившего с копыт быка.
Пока Винсенто прокладывал путь от одной теплицы к другой, перечисляя сорта, словно растения – его родные дети, меня надоумило найти своих приятелей. Как же их звали… Одного мальчика почти наверняка Хосе-Вито, другого, кажется, Бенни… С мальчишками нас свело единственное лето. Бьюсь об заклад, ребята по-прежнему живут в своих домах.
Последней из десяти сооруженных пленочных капсул оказалась теплица с наклоном к тропе, ее положение как бы отделяет хозяйство от дома. Внутри теплицы были дюймовые изумрудные бусинки на лозе, на тонком колышке, атакованные мошкарой. Растение популярно среди крылатых поклонников и кое-кого еще. Трехлапая плутовка ободрала куст. Голодной зубокрасной пасти ровно, будь это мексиканские мальчишки либо же вегетарианский лист.
– Что с мошками не так? Лакомятся маленьким помидорами, когда в распоряжении море гнилья.
– О-о, точно подмечено, – мужчина, прославляющий исключительно педагогику, добавил в образ пользы. – Секрет раскрою: перед нами особый сорт пасленовых. Ближе, ближе, не стой черенком. Возьми в ладонь ветку, понюхай.
Винсенто стоял по левую руку. Он присел на корточки и нежно отделил плод.
– Овощи выделяют особый фермент. В земле настоянный навоз, зола и прах кротов.
Покатав зеленый шарик в руке, хозяин надавил на помидорку, сказав: «Созрела mi belleza[8]». С подобным трепетом я тискаю мармеладных мишек.
– Прах кротов? Ужас.
Я вообразил кротовые рыдания и боль, испытанную ими в огне. Винсенто исподтишка схватил детскую ладонь и насыпал в нее несколько штук.
– За этот сорт человека перед тобой трижды удостоили награды профессионального селекционера паслена на северном континенте. А имя изобретению – медовый горох.
