Правдивая история жизни Герберта Аврилакского – ученого, чернокнижника и чародея - страница 9

Так чему же обучали в школе аббатства? Например, в монастыре, где подвизался Герберт, юных послушников обучали грамматике, логике и риторике. Это была знаменитая средневековая система из трех наук, которую принято называть «тривиум». Латинский язык в ней был основой основ. Тривиум – «троепутье», «перекресток трех дорог» – включал только основы средневековой системы обучения. Его знаний вполне хватало обычному монаху, если он не хотел учиться дальше и постигать более сложные предметы «квадривиума»: арифметику, геометрию, астрономию и музыку. В X веке эти науки обычно изучали уже в епископальных школах, хотя известно, что в Реймсе, где в 70-80-е годы X века преподавал Герберт, студенты осваивали всю программу семи свободных искусств, включавшую и тривиум, и квадривиум.

Порядок обучения тривиуму хорошо известен. Он был заложен в VII веке испанским ученым Исидором Севильским. Исидор первым подробно описал план будущей системы обучения. Согласно ей, сначала ученики должны были освоить грамматику. Ее изучали на примерах из латинской прозы, поэзии и исторических сочинений. Позднее современник императора Карла Великого ученый Рабан Мавр из Фульды писал, что грамматика «представляет собой науку, которая учит нас узнавать поэтов и историков и обучает нас искусству говорить и писать правильно». В ходе обучения ученикам помимо освоения латинского языка также нужно было наизусть выучить стихи, псалмы, отрывки из Библии и сочинений Отцов Церкви.

Изучение грамматики и латинских текстов в те времена служило предметом острых споров. Они касались того, что изучать дозволено, а что нет. Хорошо освоить латинский язык можно было лишь при глубоком знакомстве с оригинальными текстами античных авторов, подавляющее большинство которых было язычниками. Но не только это смущало некоторых особо бдительных деятелей Церкви. Сюжеты и мысли в некоторых произведениях могли носить фривольный, а то и вовсе аморальный, по меркам средневековых понятий, смысл. Поэтому в данном вопросе многое зависело не только от учителя, но и аббата. Герберту в этом смысле повезло, так как в его монастыре обучение строилось в рамках дозволенного, но без жестких ограничений. Учитель Раймунд позволял своим ученикам изучать языческих авторов: Цицерона, Тита Ливия и даже Овидия.

Важным дополнением к грамматике считали риторику. Преподаватели обучали не только ораторскому искусству. Важное место уделялось искусству писать письма, или ars dictandi. Герберт принадлежал к числу немногих, кто великолепно овладел этим навыком и подтвердил его сначала в качестве секретаря Реймского архиепископа, а затем – в качестве автора собственных посланий друзьям и великим мира сего. Изучение диалектики завершало курс тривиума. В те времена под диалектикой понимали вовсе не то, что сейчас. Современники Герберта постигали ее для того, чтобы научиться логически и ясно мыслить, кратко формулировать идеи. В этой области средневековые учителя опирались на труды Боэция, особенно на его комментарии к сочинениям Аристотеля. Герберт освоил Боэция великолепно, изучая его труды не только в Аврилаке, но и в Испании.

Для юных послушников действовали строгие правила, которые соответствовали бенедиктинскому уставу, а также дополнялись различными внутренними предписаниями, которые могли отличаться от монастыря к монастырю. Послушникам нельзя было оставаться наедине с собой даже на самое короткое время. И даже вдвоем оставаться без надзора было нельзя. В житии аббата Клюни Одона, скончавшегося в 942 году, говорится, покойный запрещал учителю и ученику оставаться наедине. Но в некоторых обителях аббаты делали еще более жесткие предписания. В качестве примера часто ссылаются на архиепископа Кентерберийского Ланфранка, который будучи до того схоластиком в Нормандии, приказал, чтобы за детьми во всякое время присматривали наставники. И даже если дети шли вдвоем, учитель был обязан сопровождать их. Среди предписаний и запретов Ланфранка и некоторых других учителей были и иные, порой абсурдные для современного человека, правила. Но не будем утомлять читателя излишними подробностями.