Прерванная вечность: Детектив страсти - страница 5

Она – часть этой головоломки.

Голливуд умел молчать. Особенно когда кто-то задавал слишком много неудобных вопросов. А теперь вопросы задавал Джек Харпер – и тишина становилась подозрительно оглушительной.

Утро началось с плотного кофе и перечитывания протоколов. Он вновь взглянул на запись камеры: фигура в тени, браслет из чёрного жемчуга. Виолетта. Но она ушла без орудия убийства – или просто хорошо его спрятала?

Джек знал: чтобы докопаться до правды, он должен вынудить людей говорить. Или, что ещё важнее, – начать врать.

Первым он вызвал Грейсона Сандерса, режиссёра картины «Однажды в пламени», в которой снималась Изабель. На вид Сандерс был всё тем же мрачным технарём старой школы: чёрная водолазка, седая борода, холодный взгляд. За свою карьеру он запускал в небо десятки звёзд, и не сомневался, что может с таким же успехом их сжигать.

– Убийство Изабель – трагедия, – сказал он, опустив взгляд на руки, сложенные на столе. – Но шоу должно продолжаться.

– Конечно, – кивнул Джек. – Только прежде оно должно быть очищено от крови.

Сандерс усмехнулся.

– Не думал, что детективы говорят так поэтично.

– По-разному бывает. Расскажите, каковы были ваши отношения с Изабель?

– Рабочие. Я дал ей шанс, а она оправдала доверие. Иногда слишком самоуверенная. Могла спорить, задерживать съёмку, вносить правки в диалоги.

– Вас это злило?

– Это раздражало. Но это Голливуд. Все здесь что-то корректируют.

– Были ли у вас с ней отношения?

Сандерс посмотрел прямо в глаза.

– Вы имеете в виду роман?

– Да.

– Нет.

– Кто-то из персонала говорил, будто видели вас вместе вечером, после съёмок. За пределами студии.

Пауза. Потом:

– Возможно, мы пару раз выпили по бокалу вина. Обсуждали съёмки. Но не больше. Я женат, мистер Харпер.

– И в браке, насколько я знаю, у вас проблемы?

В этот момент у Сандерса дрогнул мизинец. Почти незаметно. Но Джек запомнил.

– Это никак не связано с делом.

– Всё связано. Где вы были в ночь смерти Изабель?

– Дома. Смотрел черновой монтаж предыдущих сцен.

– Один?

– Да. Помощница принесла мне диски – около девяти. Потом я остался один.

– Как зовут помощницу?

– Глория.

– Мы с ней поговорим.

Сандерс потёр лицо, как будто хотел стереть что-то – или скрыть.

– Скажите, – продолжил Джек, – Изабель кому-то угрожала? Или кто-то угрожал ей?

– Голливуд – это одна сплошная угроза. Улыбки с острыми краями. Если она действительно получала угрозы – она мне не рассказывала.

Джек встал.

– Спасибо, мистер Сандерс. Мы ещё увидимся.

Он не сомневался: этот человек знал больше, чем говорил. Но такие, как он, никогда не признаются в первом же допросе. Их нужно подтачивать – по капле.

Следующей была Глория Рэй, помощница режиссёра. Молодая, с напряжённым взглядом и аккуратно собранными волосами. Она выглядела так, будто всё время боялась опоздать.

– Я принесла Сандерсу диски около 20:30, – подтвердила она. – Передала лично. Он был у себя в кабинете. Открыл дверь, взял коробку, сказал: «Спасибо». Больше ничего.

– Скажите, он выглядел спокойным?

– Как всегда. Немного раздражённым. Но он всегда такой.

– Он мог уйти потом?

– Вряд ли. У него там экран, он обычно работает до поздней ночи.

– Вы его видели потом?

– Нет. Я уехала домой.

Джек кивнул. Она не врала – но и не говорила всей правды. Он чувствовал.

– Вы знали Изабель?

– Только издалека. Я никогда не была в её круге. Она была… другой.

– В каком смысле?