, доведённый до логического завершения. Мир без боли. Мир без желаний. Мир без выбора.
Он вошёл в транспортный узел. Под ногами сработала система идентификации. Его маршрут был прочитан ещё до того, как он подумал. Капсула открылась. Внутри – ни кресел, ни экрана. Только пространство. Система уже знала, куда его везти. Но Лорик не сел. Он стоял.
На зеркальной панели появилось сообщение:
«Аномальный уровень сердечной стимуляции. Запуск нейтрализующего потока. Подтвердите регрессию».
Он молчал.
«Повышенная когнитивная возбудимость. Подтвердите отстранение от источника возбуждения. Перезапуск внутреннего протокола. Согласие?».
Он медленно поднял руку – и выключил интерфейс. Впервые за десятилетие.
Панель вспыхнула тревожным красным.
«Несанкционированное отключение. Нарушение биометрической зоны. Идентификация субъекта… Лорик: Архив 0.1. Разрешение В-класс. Превышение полномочий. Передача сигнала в центральный контур».
Он выдохнул. Просто выдохнул. И вдруг – впервые с выхода на поверхность – услышал себя. Сердце. Дыхание. Пространство. Шум, не обработанный. Жизнь – без фильтра.
Капсула поехала. Без света. Без приказа. Система не понимала, что делать. И это – было началом.
Он знал: за ним теперь следят. Он стал сбоем. Он стал отклонением. А значит – он снова стал человеком.
Капсула ехала медленно. Не потому, что замедлилась система, – потому что Лорик теперь чувствовал каждое движение, каждое касание магнитного поля, каждый сдвиг воздуха. Мир, который прежде был плоским, обнажил глубину. Не резкую, не яркую – плотную, вязкую, безмолвную.
Он стоял в центре, глядя в тёмную стеклянную стену. Отражение возвращало ему незнакомое лицо. Те же черты, но взгляд – как у животного, пробудившегося после зимы. В капсуле не было окон, но он знал, где находится. Каждая линия, каждый квартал города был прописан в его памяти, как у навигатора. Только теперь он ощущал эти места иначе. Не как участки сети, а как раны на теле.
Остановился. Автоматически. Без звука. Но с вибрацией – нервной, предвестной.
Дверь не открылась.
Он ждал.
Ничего.
Тогда он сделал то, чего никогда не делал: дотронулся до двери рукой. Не кристаллом, не сенсором, не командой. Пальцами. Горячими. Живыми.
Щелчок. Сдвиг. Створки отъехали. Не до конца – будто не хотели отпускать. Он вышел.
Это был жилой сектор – один из старых. Не переработанный до идеала. Здесь ещё оставались стены из материалов двадцать первого века. Он не знал, почему капсула привезла его сюда. Но почувствовал: это – правильно.
На уровне B-17 всё было тише обычного. Меньше трафика. Меньше света. И – меньше подавления.
Он шёл по коридору, пока не увидел её. Девушка. Сидела на полу. Смотрела в стену. Глаза были открыты, но без фокуса. Руки – в синтезированных перчатках для обратной тактильной связи. Это означало одно: она пыталась чувствовать, хоть как-то.
Он остановился.
Она вдруг обернулась. Их взгляды пересеклись.
И Лорик понял: она – одна из семи.
Он ничего не сказал. Она тоже молчала. Но что-то между ними уже началось. Без интерфейса. Без команды. Без разрешения.
И в этот момент – Сигма почувствовал.
Она не отводила взгляда. Казалось, она смотрела сквозь него – но не мимо. Сквозь кожу, одежду, имя. В самую суть. Внутри неё не было страха. Не было напряжения. Но было нечто большее – узнавание без причины. Будто она увидела не Лорика, а то, что стояло за ним.
