А там, стоило ей попасть на концерт группы MobiuStrip, увидеть этого прекрасного, отчаянно яркого и привлекательного волка вживую, впитать в себя сумасшедшую энергетику, которой тот щедро одаривал зрителей, и все чувства вернулись. И стали настоящими, серьезными, совсем не детскими. Как Мёб пел! Сколько в, казалось бы, простых словах и рифмах было дикой, действительно звериной силы — той, что и делала некоторых, далеко не всех волков-оборотней альфами!
Этот тёмный город светит нам огнями,Дышит в наши лица чёрным дымом труб.Отрывайте, други, туши от диванов,Пялиться нам хватит в порно и ютьюб!
Эй, скорей, камрады, надевайте куртки,С рёвом выгоняйте байки из ворот.По горящей ленте лунной автострадыПонесёмся к звёздам под весёлый рок!
(Стихи авторства KatyaBent)
Агнес, которая никогда в жизни даже не сидела на мотоцикле, но каждый раз с легким сожалением и даже завистью смотрела вслед проносящимся байкерам, просто-таки заболела мыслью купить себе двухколесного коня. И даже походила по салонам, выбирая. И… так и не выбрала. Потому что поняла, что на самом деле мечтает не о том, чтобы управлять этим мощным, но опасным зверем, а о том, чтобы сидеть сзади, крепко обнимая за талию зверя не железного, а живого, своего… Вполне конкретного волка по имени Пауль Зиверс.
Агнес, будучи человеком стеснительным и, пожалуй, неуверенным в себе, если речь, конечно, не шла о кухне, наверно, так бы и ходила на концерты и вздыхала издалека. Но случилось так, что судьба в лице симпатичного парня по имени Люкá, который, как оказалось, был большим поклонником кулинарного искусства Северина Вогта, дала Агнес в новом для нее городе новую работу. И не где-нибудь, а на кухне в доме самого Мёбиуса! Стала ли Агнес после этого ближе к своему кумиру? И да, и нет. Ведь Пауль, как вскоре стало ясно, на ту сторону своего немаленького дома, где размещались технические помещения и кухня, не заходил вообще никогда. Так что оставалось лишь по-прежнему мечтать, что наступит время, когда Мёб Зиверс заметит ее, заговорит с ней, начнет как-то выделять среди прочих. А пока всю свою любовь, всю страсть и нежность Агнес вкладывала в то, что готовила. И как же она бывала счастлива, когда Пауль еду хвалил, когда тому приготовленное нравилось!
Установленная самой же Агнес традиция — посылать укатившему в очередное гастрольное турне Мёбу коробочки с обожаемыми им меренгами — в какой-то момент стала казаться чем-то особым, почти интимным, медленно, но верно, сближающим ее с мечтой, с мужчиной, по которому она «сохла» уже столько лет…
А потому на кухне в особняке Пауля Зиверса Агнес не готовила — она священнодействовала! Придумывала новые рецепты, дорабатывала старые… И раз за разом совершенствовала свои фирменные маленькие меренги, которые Мёб полюбил особо. Агнес выпекала их и, толком не признаваясь в этом даже себе, все ждала, когда любимый, отведав новые, совершенно необычные пирожные — дополненные невесомым легким кремом, обсыпанным колотыми орешками и карамелью или облитые черным ароматным шоколадом — вызовет усладившую его вкус чародейку-кондитера к себе, чтобы поблагодарить лично, улыбнуться… Хотя бы улыбнуться не кому-то, а именно ей…
Друзей в новом городе у Агнес пока не образовалось. Так что посидеть посплетничать, обсудить чисто женские проблемы, просто поплакаться на собственную глупую влюбленность и наивные надежды, было некому. И некому оказалось вправить Агнес мозги! А ведь это стало бы делом исключительно полезным! Быть может, если бы это было сделано вовремя, мир теперь не казался бы ей таким серым… А льющаяся из радиоприемника песня в исполнении Мёба не вызывала бы желание полоснуть себя по венам!
