исследования была либо классовая борьба и развитие экономики, либо
внешняя политика в 40 – 50-е г.г. ХVIII века. Начиная с 20-х годов ХХ века, долгое время (до 40-х годов) елизаветинская эпоха упоминалась историками, исключая С.Ф. Платонова, в негативных тонах: как эпоха угнетения народа, классовой борьбы и т.п. Например, М.Н. Покровский представлял российскую
историю, в том числе период правления самодержавицы Елизаветы Первой, как борьбу угнетенного народа против эксплуататоров и, естественно, писал о
всех царствующих особах в негативном ключе. Историк, основатель и
главный редактор журнала «Историк-марксист» уделял внимание в основном
экономике и социальному протесту. В 40-е годы ХХ века вышло несколько
трудов, посвященных участию России в Семилетней войне, например, коллективная монография «История русской армии с древнейших времен до
середины XVIII века»; в этих трудах Елизавета Романова заслужила похвалу
как борец с прусским милитаризмом. Иными словами, всплеск интереса
к самодержице Елизавете, произошедший в 40-е годы XX века, был связан
с историей Семилетней войны, русско-германских отношений в 40 – 50-е г.г.
XVIII столетия, историей русской армии и шуваловской военной реформы.
Результаты этого периода подробно исследовал М.И. Семевский автор книг
«Россия входит в Европу русско-австрийский союз» и «Россия в Семилетнюю
войну», переизданных во второй половине XX века. После окончания Великой
Отечественной войны объектом исследования исторического периода
царствования Елизаветы снова стала экономика и классовая борьба.
Единственным деятелем елизаветинской эпохи, которому авторы уделяли
внимание в 50 – 70-е годы XX века, был М.В. Ломоносов, жизни и
деятельности которого было посвящено большое количество работ. В этих
трудах несколько строк было написано о российской Елизавете I и
ее соратниках в связи с экономическими преобразованиями той эпохи, а именно, отмене внутренних таможен. Однако, реформа, инициируемая
П.И. Шуваловым, представлялась как реформа в интересах дворянского
класса.
Таким образом, в советское время приоритетом исследователей была
социальная история; в 40-е годы ХХ столетия она частично вытеснилась
интересом к внешней политике, особенно в исследованиях, написанных об армии
и русско-прусских отношениях в эпоху Семилетней войны. В 50 – 70-е годы
ХХ века елизаветинская эпоха упоминалась в основном в трудах, посвященных биографии М.В. Ломоносова. В большинстве работ о
Ломоносове, сообщалось об окружении российской Елизаветы I; как правило,
40
это были баре, мешавшие великому помору реализовывать его идеи, например, Шуваловы. Личность самодержицы Елизаветы, как объект
исследования в трудах отечественных историков того времени была под
запретом. «Советская же историография попросту игнорировала Елизавету.
Из многочисленных книг о Ломоносове следовало лишь, что императрица в
основном путалась в ногах у великого ученого-гуманиста России.»53 –
отмечает Е.В. Анисимов. Иными словами, царствующая личность Елизавета в
советской историографии почти отсутствовала. Труды, посвященные дочери
Петра Первого и ее царствованию, появились только в 80 – 90-е ХХ века.
В данной главе предлагается анализ трудов, написанных в конце
XX века, посвященных самодержавице Елизавете І и ее царствованию: Н.И. Павленко «Елизавета Петровна» и Е.В. Анисимова «Елизавета Петровна»
и «Императорская Россия». Отличительной чертой исследований этого
