Во время общего перекура я спросил Жору:
– Откуда у Ивана такая силища? У вас в роду случайно бурлаков не было?
– Были, – сказал он. – Наши предки – волжане. А раньше самым распространённым видом транспорта был водный — о нормальных дорогах ещё только мечтали. С незапамятных времен ходили по Волге гребные суда. Потом гребцов сменили бурлаки, шагавшие «бечевой» или «шахмой» — уже протоптанной тропой – по берегу реки. Наш прадед – мы ещё с Иваном застали его в живых, а сравнялось ему 102 года, – был у бурлаков «шишкой». Так в то время называли самого сильного и опытного бурлака, тянувшего лямку первым. За ним шли «подшишельные», а потом и все остальные.
Есть друг, да не вдруг
Бригада была довольно большой. Машинистом асфальтоукладчика считался сам Мартынов. Машинистом катка – без пяти минут пенсионер Кравчук, недавно схоронивший жену и сына. На работу шёл, чтобы отвлечься от грустных мыслей. Когда дорожников перебросили под Татарку, за бригадой закрепили автогрейдер, бульдозер и три самосвала. Они доставляли асфальтобетон с завода, щебёнку и гравий. Разнорабочих было десять.
Этот разношёрстный народ объединяло, пожалуй, только одно: неприятие бригадира. Но открыто выступить против него всем скопом опасались. У каждого были какие-то грешки, за которые могли просто уволить. А увольняться никто не хотел, поскольку летом дорожники получали довольно прилично.
В понедельник, когда определился новый фронт работ, и бригада переезжала, особого напряга не наблюдалось. Мышцы мои по-прежнему болели – такую нагрузку с непривычки никто не выдержит. И больше всех был недоволен вынужденным бездельем Мартынов. Ему хотелось поручить новичку что-то явно невыполнимое.
Он остановил меня, когда тросом крепили вагончик-бытовку к машине (она была на колёсах).
– Я не верю, что ты в субботу сам раздолбал весь старый асфальт. Кто тебе помогал?
Я не знал, что ответить, как выкрутиться. Как назло, именно в этот момент нарисовался Иван.
– Стой! – окликнул его Гетман. – Ты помогал в субботу Степанову?
Видимо, всё-таки кто-то донёс. Иван мог в два счёта меняя выдать, но мне показалось, что на плоском лице просияла лучезарная улыбка.
– Я буду молчать, – сказал Иван. – Жора запретил мне говорить.
– Так кто твой бригадир: я или Жора? – вскипел Мартынов.
И услышал исчерпывающий ответ:
– Жора – мой брат.
Гетман сорвал свою злость на мне.
– Если я узнаю, что он тебе помогал…
– Что тогда со мной будет? Разнесёте на куски? – Я перешёл в атаку: – Кстати, новичку следует помогать, а не третировать. Лучше бы позаботились о внедрении передового опыта. Немцы стали удалять старый асфальт с помощью фрез, применяют синтетические материалы при ремонте дорожного покрытия. Я второй день у вас работаю и об этом знаю. А вы? Бригадир всегда должен быть в курсе всего нового.
– Не учи, ишак! – огрызнулся Гетман, но как-то не очень агрессивно.
– А вот за ишака вас можно привлечь к ответственности. В суд на Мартынова ещё не подавали?
Бригадир молчал, сжимая кулаки. Расправиться бы с этим огольцом, да слишком много свидетелей. Нужно выбрать другое время.
И опять Иван оказался поблизости. Он всё слышал. Случайно это или неслучайно?
– Иван, ты опять будешь молчать? – спросил я его.
– Я не буду молчать, – против своего обыкновения ответил он.
– Кто тебя так подучил? Жора? – поинтересовался Гетман.
Но Иван огорошил и его, и меня.
