– Владимир Яковлевич, а что это за машины на верхнем ярусе?
Старпом сперва немного мнётся, но потом нехотя разъясняет:
– Это шара – неофициальный, так сказать, заработок нашего мастера.
– Ничего себе шара! То есть мастер берёт этот груз на свой страх и риск?
– Да, именно так. Это его маленький бизнес по перевозке японских тачек в Магадан.
– Ничего себе маленький бизнес! Да он же за один только рейс поднимает, наверно, больше, чем мы за месяц зарабатываем!
– Может, оно и так! Но его можно понять. Зарплаты нынче скромные в пароходстве. И валюту в каботаже не платят!
– И ревизор с ним в доле? Он ведь грузом занимается – остойчивость рассчитывает, без него никак не обойдётся такое дело!
– Да, и ревизор, и боцман в доле.
– Ну и дела у вас творятся!
– Да какие дела! Дела у прокурора, а у нас так, делишки… Каждый сейчас выживает как может! Вон матросы и мотористы мотики3 на продажу в Магадан таскают…
– А где же они их хранят?
– А кто где: кто на палубе, а кто в машине…
– Да, я смотрю, экипаж-то здесь ушлый – бизнесмены кругом!
– Есть такое дело… – соглашается чиф. – В торговом ведь флоте служим! – иронизирует он. – Ты вот только не обсуждай, пожалуйста, это ни с кем больше, а то наживёшь себе врагов! – по-отечески советует он мне. – И ещё будь, пожалуйста, осторожен с начальником – он бывший помполит и постоянно стучит мастеру! – предупреждает меня чиф.
– Понял, спасибо, Владимир Яковлевич, буду иметь в виду! Как же без стукачей-то?!
– Без них, к сожалению, никак! С начальником здесь никто, кроме капитана, не общается…
– Оно и понятно. Помпа – он и есть помпа! Бывших комиссаров ведь не бывает! Сократили их на флоте, так они в морские профессии полезли!
– А с дедом у тебя как? Конфликт урегулирован? – переводит разговор с неудобной темы чиф.
– Да вроде да! Он даже тактично извинился сегодня.
– Обидели мы его, он ведь отличный мужик, хоть и с характером! Ну ничего, оттает. Я смотрю, он даже собачонку с собой из города привёз!
Хочу ещё что-то важное узнать у старпома, но тут появляется третий штурман Женя Семеряжко – пришло его время заступать на вахту.
Я сдаю ему вахту и с разрешения старпома покидаю мостик. Не спеша спускаюсь по трапу, размышляя над тем, что узнал сегодня от чифа, и натыкаюсь на стармеха…
Вот он – лёгок на помине – дед собственной персоной! Со своим верным псом Фунтиком на руках!
Словно мистический образ, сошедший с полотна средневекового художника, он застыл в дверях собственной каюты, как в рамке старинной картины. Глаза стармеха источают таинственный блеск. Он приветствует меня изящным кивком головы, затем плавно подносит указательный палец правой руки к носу и жестом приглашает войти.
Кончен бал и кончен вечер…
Я ныряю в каюту стармеха, и он сразу же плотно прикрывает за мной дверь.
– Милости прошу, Игорь Владимирович! – приветствует меня хозяин. – Я живу на одной палубе с мастером, поэтому вынужден соблюдать конспирацию! – поясняет он.
– Благодарю, Владимир Александрович! Чем обязан вашим приглашением? – вопрошаю растерянно я.
– Да вы располагайтесь, а я пока сварю вам и себе кофе!
Дед указывает мне жестом на диван, и я усаживаюсь, предвкушая интереснейшую беседу.
И пока стармех хлопочет над кофе, я тщательно разглядываю его каюту.
А каюта у него, нужно сказать, весьма шикарная!
На первый взгляд даже круче, чем у старпома: есть и кабинет, и спальня, и холодильник, и кофеварка – не то что моя скромная келья!
