Они знали его имя? Откуда? Анри не знал ответов на эти вопросы, а потому сжал кулаки, мысленно готовясь к очередному сражению. Больше сотни раз армия арраков нападала на его крепость, мечтая разрушить неприступные ворота и ворваться внутрь. Каждый раз они отступали, не в силах сравниться с величием сына Николаса Крингота. Этот раз не будет отличаться. Даже если они научились разумной речи, не значит, что они смогли стать искусными воинами. На стороне насекомых были только числа.
Количество врагов не имеет значения. Правда, которую Анри понял уже давно. Целая орда неминуемо сгинет, столкнувшись с непобедимым противником. Такой была Кара Айзеркил, Святая Мечей. Она могла бы уничтожать армии ленивыми взмахами своего верного клинка, чьи осколки так и летают в небесах, силясь вновь обрести целостность. Они разрушили эту красивую легенду и позаботились о том, чтобы в мире не осталось больше противников, достойный сразиться с ними наравне.
Альзар Эттери, Марина Щербинина и он. Анри Блеквинг отошел от окна и отправился в святая святых драконьего замка. Семейная усыпальница, где безумный Черный Дракон навеки заточил останки своей родни. Все те, кого он убил в погоне за своими безумными идеями. Сотни тысяч драконьих останков, бережно сложенных в огромном склепе, прямо в центре этого замка. Николас навсегда запечатлел их имена и увековечил основные подвиги, аккуратно высекая на могильных плитах. Много дней провел Анри в этом месте, изучая работу своего отца. Почти у всех этих могильных плит была особая черта — последней строкой шло сухое, отрывистое предложение: «Убит Николасом Кринготом». Далее указана дата и место гибели.
В центре ужасающего фамильного склепа находилась большая, особенная плита. За ней покоились останки той, что пожертвовала своей жизнью, ради рождения Анри Блеквинга. Линарис, последняя из рода предтеч. Ей Николас посвятил множество красивых, страстных слов, описывающих ее жизнь и наследие. Иногда строчки прыгали, слова ломались и их закрывали мощные удары и сколы. Великое существо не могло совладать со своим горем, вымещая обиду и ярость на могильном камне. Николас все же доделал работу, финальным штрихом которой стало изваяние Линарис, украшающее плиту. Красивая женщина, стоявшая во весь рост и прижимающая к груди маленький сверток.
Как бы сильно Николас не ненавидел рождение своего сына, он все равно изобразил эту деталь. Только потому, что знал — Линарис бы понравился этот штрих. Но упрямый дракон не смог удержаться и все же добавил уродливую, трусливую и глупую строчку в самом низу. «Убита собственным сыном».
Поганое, высокомерное и лживое предложение. Оно было первым, что показал Николас своему сыну, когда драконы прилетели сюда накануне битвы с Северной Империей. И в тот же самый момент, не произнося больше ни слова, могущественный Черный Дракон опустился на колени и, срывая ногти, соскреб трусливые слова, сдабривая густой кровью, сочившейся из сломанных ногтей. Ничего не говоря сыну, он ушел, так и оставив его стоять в оцепенении перед могилой мамы. Но вскоре вернулся назад, неся с собой особенный инструмент для работы по камню. Николас попытался исправить хотя бы часть своих ошибок в тот день. Предложение, о котором он жалел все последние годы, исчезло, а вместо него появилось другое: «Погибла в радости, подарив этому миру свое сердце». Анри ждал, что отец скажет что-то еще, попытается помочь сыну понять свой выбор, но Николас сказал только:
