Вот о чем он сейчас подумал? Но я не стала оборачиваться, мне ещё надо попросить людей подняться. Нужно было идти второй, а сейчас, пропуская Глеба вперёд, я оказалась с ним нос к носу.
— Седьмым респондентом, — выдохнула я ему в нос, и он усмехнулся.
— Теперь я просто обязан тебя не подвести. Раз я любимый седьмой.
Он сел рядом. Специально завалился налево, чтобы наверняка довести меня до обморока своим одеколоном. Но я и так была на грани от его шуточек. Лучше бы ты действительно был у меня седьмым. Не было б так страшно. Как с почти первым.
7. 7. Птичку не жалко
— Сима, ты телефон выключила? — обдавал он дыханием мое правое ухо.
Левое уже успело отморозиться. То дождь, то снег — это сейчас было прямо про меня.
— Ещё до встречи с тобой. Чтобы ты не позвонил и не вычислил меня по телефону, — отвечала, смотря на пустующую сцену.
Только бы самой сейчас не разыграть бездарную мизансцену. С меня ж станется. Актриса погорелого театра! Замутила кашу, от которой уже тошнит.
— Выходит, не хотела со мной знакомиться. Да? — голос по-прежнему веселый, а чего ему не веселиться: он же в полном порядке, и все вышло по его хотению.
И подсел ещё, кажется, ближе, хотя театральная рассадка и так уже сделала своё грязное дело по сближению наших коленей, а сейчас Глеб нарочно толкнул меня ногой. Я успела порадоваться в гардеробе, что юбка не прилипла к колготкам, а сейчас была бы рада одернуть ее хоть как, раз она, зараза, погано застряла на середине бедра. Она же по колено, была… В офисе! Чертовы каблуки! И чертовы низкие кресла. В метро в час-пик я никогда не сидела. Ну и плащ все прекрасно закрывал… Да никто и не смотрел. А вот карий взгляд не оставил нетронутой ни одну часть меня.
Только бы не тронуть юбку, пусть руки и дальше мертвой хваткой держатся за сумочку. Лишний раз привлекать мужское внимание к обнаженным частям тела не стоит. Я и так тут, как товар, который он, кажется, уже весь успел пощупать…
— Да, — сказала, как в тарелки ударила, аж гул по всему телу пошел, или у меня озноб от близости этого небрежно расфуфыренного принца? — Ничего хорошего из нашего знакомства не выйдет.
Смотреть строго вперед, не поворачивать головы. Градус в сторону — пиши пропало. Один выстрел его карих глаз, и я наповал.
— Даже шанса не даёшь?
От его шепота мурашки по коже, даже коже сапог.
— Глеб, здесь посторонние люди… Давай не будем…
Шёпот дрожит, как и вся я.
— А я уже не совсем посторонний? Выходит…
— Ты меня понял, ведь да?
— Ещё нет. Пытаюсь… Ты же пришла.
— Я надеялась, что ты не сможешь прийти раньше…
— Врешь, ну да ладно… Сделаю вид, что я тебе поверил. Папа ж тебе верит…
Не загонит иголки под ногти, не успокоится. А раз успокоился, мог бы и отсесть. Нет же, его нога упрямо следовала за моей коленкой, когда я пыталась увести ноги налево хоть чуть-чуть. Он поймал руки — только что их ловить? Они на виду, на сумочке, а в ней карточка с оставшейся от знакомства тысячей. На корм кошкам, точно на корм… Ну или на обновление маникюра. Он недельной давности, но… Я же сгрызу ногти сегодня ночью от обиды, что жизнь расставляет мне такие вот мерзостные ловушки.
Его пальцы теплые, сейчас снова растопят страх на моих ладонях. Ну что, он не понимает, что это неприлично лапать девушку, которая ему еще не продалась! Потянула руки — нет, свободы мне не видать. Он только сильнее вогнал свои пальцы между моими. Ногти у меня короткие, не поцарапаешься даже для вида. Придется пускать в ход язык. Он всегда был острым.
