Ещё утром, поднимая Солнце, он приметил, что день будет особенно жарким. Горячая звезда, показавшись из-за далёких гор, оттеснила глубокое фиолетовое небо на Запад, наполняя Восток огненным, синим и голубым. Над головой – ни облачка, воздух – лёгок, невесом, незаметен: ничто не прикрывало Землю от космической ярости.
Когда Ренат, захватив сумку с полотенцем и мылом, вышел на дорогу, на часах было десять, но пекло уже всерьёз. «Это ничего», – лениво переползали с места на место тягучие мысли. «Мне к жаре уже не привыкать, а после тренировки поплескаюсь в арыке, освежусь». Ему представлялись искристые брызги, прохлада, сочная зелень – так и подмывало пропустить тяжёлую прелюдию, и сразу приступить к водным процедурам. «Отставить!» – цикнул на себя Ренат, ускорил шаг. Чуть-чуть.
Вот, наконец, и примеченная рощица. Он выбрал подходящую полянку, присел под деревом, глотнул из бутылки. Пить из арыка, пусть и Чистого, не рискнул: кто знает, какие натруженные ноги бродят сейчас выше по течению?
Тополя бросали на сухую землю с выгоревшей травой узорчатую тень. Очень кстати, потому что почувствовать солнечный ветер здесь очень легко: достаточно протянуть из-под дерева руку, и её прижмёт к земле.
Едва начав разминку, просто повращав руками, Ренат взмок до трусов. Со стороны казалось, что на него вылили ушат рассола. Ничего не поделаешь, Азия. Ренат сосредоточился на упражнениях и дыхании.
Есть в Системе элемент, нигде им больше не виденный, ни в одной борьбе. То есть их много, таких элементов. Ну, работа с огнём, водой, Цигун – это понятно, экзотика с эзотерикой, а Подготовки – это другое. В прямом смысле слова подготовка рук и ног, как оружия: постепенная, тщательная, чтобы впоследствии избежать травм и увечий. Шандарахните-ка с дуру по боксёрской груше – в лучшем случае ушиб. В худшем – перелом. Если вообще ничего – значит с вашим ударом только в шахматы играть, или осваивать на серебряных струнах лёгкий бег пальцев в стремительных пьесах Мальмстина.
Впечатывая кулаки в землю со строго отмеренного расстояния, вспомнил поездку с группой Николая Борисовича в Свердловск на семинар по Тайцзи. Группа так усердно молотила стены, что девчонки с верхнего этажа прибегали смотреть, что происходит. Красивые…. Но это перебор был – молотить, конечно, по мягкому надо. Что-то подобное Ренат в детстве видел в кино: там герою посоветовали повесить на стену подшивку газет, долбить по ней кулаками, да убирать по одному листу в день, пока все не исчезнут. Ближе к концу фильма герой стену теплушки проломил голой рукой – уголовников пугал.
Советский кинематограф умел мотивировать. В «Не бойся, я с тобой» Дуров пальцем железный бак пробивал, ногой жерди ломал. Песни, опять же: «Рука крошит отточенную сталь». А карате, при этом, держали под запретом. Странно.
Ренат установил на нужной высоте сухую ветку, стал перепрыгивать её на прямых ногах, отталкиваясь от Земли одними ступнями. Правильно бы, конечно, ямку выкопать подходящую, да нечем. И лень. Жарко.
Он вспомнил, как начал учиться карате в кружке, который для конспирации назывался «Каскадёры». Улыбнулся. Каскадёры, как же! Поклон тренеру, поклон залу, поклон ученикам. Хаджимэ! Ити, ни, сан, си….
Следующий элемент очень зрелищный, хоть уважаемой публике показывай. Ренат опустился в правый шпагат, поднялся без помощи рук, переступил три раза перекрёстным шагом, опустился в левый шпагат, поднялся. И так три минуты. Растяжку формирует капитально.
