The Curators - страница 7

Крупный план ее рук. Изящные пальцы снимали панель в нижней части шкафа, там, где плинтус. Внутри была небольшая ниша. Элис достала маленький, ничем не примечательный металлический флеш-накопитель. Она прижала его к груди, закрыв глаза на мгновение. На ее лице – не просто страх. Паника, граничащая с ужасом. И… решимость.

«Они не должны это найти…» – ее мысль прозвучала в пространстве памяти, звонко и отчетливо, как удар колокола. «Если узнают о «Пандоре»… всё кончено. Архив… он не хранилище. Он тюрьма. Ловушка. Бессмертие – это ложь, Виктор… ложь, за которую мы все платим душой…»

Она быстро сунула флешку обратно в нишу, задвинула панель, встала. В этот момент ее взгляд упал… прямо на Алекса. Вернее, на то место, где витал его цифровой аватар. Глаза Элис, широко раскрытые от страха, казалось, смотрели сквозь пространство и время, прямо в его душу. В них не было осознания его присутствия как личности. Там был лишь чистый, немой ужас перед невидимым наблюдателем, который уже был частью ее кошмара.

«Они везде…» – прошептали ее губы беззвучно. «Даже в стенах…»

И тут память дернулась. Как кинопленка, которую рвут. Образ Элис исказился, поплыл. Вместо гардеробной на мгновение мелькнуло что-то другое: темнота, рев мотора, визг тормозов, ослепительный свет фар, летящий прямо в лицо… и чей-то крик. Не ее. Мужской? Глухой удар.

Алекс инстинктивно отшатнулся в интерфейсе, разрывая контакт с этим фрагментом. Он физически ощутил прилив адреналина, сердце колотилось как бешеное. Он был в реальном кабинете Сектора «Омега», пот стекал по вискам под шлемом. Перед глазами все еще стоял образ Элис – ее испуганные глаза, полные понимания неминуемой гибели. И тот последний, хаотичный всплеск – ее смерть.

Он снял шлем, руки дрожали. Нужен был воздух. Нужно было осмыслить. «Проект Пандора». «Архив – ложь». «Бессмертие – тюрьма». И флешка. Тайник в гардеробной Корвуса. Это было не просто воспоминание. Это было послание. Призыв о помощи, брошенный в пустоту умирающим сознанием. И оно попало к нему.

Алекс подошел к небольшой нише в стене, служившей импровизированным баром. Автомат выдал ему стакан ледяной воды. Он выпил залпом, пытаясь заглушить дрожь и странное ощущение… вины? Он был наблюдателем. Вором памяти. Не спасителем.

И тут его снова ударило. Не эмоцией. Запахом. Тот же самый, едва уловимый аромат груши и бергамота. Тонкий, нежный, но теперь – навязчивый. Он витал в стерильном воздухе кабинета, контрастируя с холодом металла и пластика. Алекс обернулся. Комната была пуста. Это был не реальный запах. Это был… фантом. Осколок памяти Элис, прилипший к его восприятию. Галлюцинация, вызванная глубоким, эмпатическим погружением.

«Черт…» – прошипел он, потирая виски. Эффект наложения. Побочный продукт слишком глубокого контакта с нестабильным Ядром. Оно бывало у других Кураторов – легкая тошнота, головная боль, кратковременные дезориентации. Но обонятельные галлюцинации? Это было тревожным знаком.

Он снова надел шлем, но уже не для погружения, а для анализа. «Запрос: идентификация ароматического паттерна в памяти субъекта ОМ-7, ассоциированного с локацией «Гардеробная, Пентхаус Корвуса». Датум: последние 72 часа до инцидента».

Интерфейс замигал, обрабатывая запрос. Через несколько секунд на голографическом экране появился ответ: «Совпадение обнаружено. Паттерн: 98.7%. Источник: Парфюмерная композиция «L'Eau Insaisissable» (Maison de L'Âme), основные ноты: груша, бергамот, белый мускус. Использовалась субъектом Элис Мур-Корвус в течение последних 3 месяцев. Частота применения: ежедневно. Эмоциональная ассоциация в контексте запрошенной локации: тревога, решимость, страх разоблачения».