????!!!!!
Я уловил только интонации, но не разобрал слова. Они вроде бы были слышны, но совершенно непонятны. Пожилая женщина, склонившаяся надо мной, выглядела еще страннее, чем непонятные слова – ее волосы были собраны на голове в пучок, и ее кожа как будто бы была многослойной, распухшей и разноцветной при этом. Некоторые слоя виднелись из под других, и это зрелище заворожило меня. И только глаза, глаза были живыми и настоящими – они смотрели встревоженно, немного испуганно, но все равно по-доброму. Я попытался что-то сказать этой женщине из своего видения. Попытался уверить ее, что у меня все в порядке, а точнее нет, ничего не в порядке, но не смог произнести ни слова, просто издав какой-то странный то ли стон, то ли хрип.
!!!.....!!! ???
Женщина опять что-то сказала, и оглянулась вокруг. Я тоже захотел оглянуться, но тут ко мне сразу, без предупреждения, пришла боль. Пришла, и ее было так много, что она поглотила меня целиком, вывернула наизнанку, и забросила в черную пустоту, из которой я так старался выкарабкаться.
Вот так вот прям с неба и упал? С облачка свалился?
Дородный, широкоплечий мужчина откинул за спину постоянно свешивающуюся вперед и мешающую ему длинную накидку. Под накидкой на нем ладно сидел кожаный нагрудник, чуть поскрипывая, когда мужчина откидывался на спинке стула, чтобы посмеяться в густую русую бoроду. Сидящий постоянно оглядывался через плечо на дальний угол комнаты, в котором на простой деревянной кровати лежал спящий Крис, укрытый до подбородка легким тканным одеялом.
Я тебе Святым Кругом клянусь!
Ох, не клянись почем зря, Мария!
Бородатый полушутливо-полувсерьез погрозил пальцем сидящей напротив него с недовольным видом пожилой женщине. Волосы женщины действительно были собраны в аккуратный пучок на затылке, и заколоты кривоватой простой деревянной заколкой. Платье и передник были хоть и изрядно поношенными, но чистыми, и аккуратно зашитыми там, где ткань уступила времени и обстоятельствам.
Хочешь – верь, хочешь – не верь. – как отрезала женщина, упрямо сжав губы. – А только правду я говорю, врать мне незачем.
Сочинять тебе действительно незачем. – кивнул мужчина, отсмеявшись. Он старался смотреть серьезно, но в глазах его все еще плясали смешинки. – Лишний рот тебе вряд ли нужен.
Какой лишний рот? – встрепенулась женщина, аж подпрыгнув на стуле. – Это что же, ты мне его еще и кормить предлагаешь? Перестань, Медведь, ты его забирай, и веди куда хочешь! Мне он не нужен, не прокормить мне еще и чужого. Самой бы справиться.
Мужчина, которого она назвала очень подходящим для его внушительной фигуры именем Медведь, опять откинулся назад так, что стул под ним жалобно скрипнул, и развел руки в сторону, умело изобразив недоумение:
А мне он зачем? Куда мне его? К Kнязю прикажешь вести? Так вроде он и не преступник вовсе, по крайней мере, я не знаю ничего такого. Зачем же он Kнязю нужен? Пусть пока у тебя останется, раз к тебе он попал. Или вернее, упал.
Медведь снова расхохотался, похлопывая рукой по боку от удачности собственной шутки.
Ладно, не боись, Kнязь своих в беде не бросает, чай не Волки мы все же. Подсобим чем-нибудь, прокормитесь. Ты его это, к работе какой пристрой, пусть не дармоедничает. Если он очухается, конечно. Ничего, что задохлик. А и помрет – не велика беда.
И на том спасибо. Только… Боязно мне, Медведь. Странный он какой-то. Как его из воды вытащила, он и совсем неживой выглядел, думала, что покойника тащу. А сегодня уже сильно лучше ему, только спит все время, и бормочет что-то во сне. И горячий весь.
