Соседи толкались, норовили, сзади и слева, сбить ее с ног. Вайолет держалась, молясь про себя, чтобы те, кто смотрит и судит, обратили внимание: она не допускает ни одной ошибки.
В заявлении она честно написала, что нигде не училась танцевать. Видимо, именно поэтому и попала в конец списка, поэтому и оказалась в толпе расхристанных, неспособных держать ритм тел.
Я лучше их всех.
Ее снова толкнули, и Вайолет решила пойти ва-банк: грациозным поворотом передвинулась на освободившееся пространство поближе к первому ряду, а потом подхватила незаконченное движение. На сей раз никто ее не толкнул. Она продемонстрировала умения, которые долгими часами отрабатывала много лет.
Когда они перешли к следующему номеру, в глаза Вайолет потек пот. Они выполнили пять комбинаций. С каждой из них ее уверенность в себе крепла. Она была убеждена, что обошла всех остальных: ни разу не сбилась с такта, выдержала бурный изменчивый темп, переходила от балета к степу, потом к джазу, потом к бальным танцам. Когда потребовалось, она легко легла на руки партнеру, стоявшему впереди. Вспотел он не меньше, чем она. Улыбки он ее не удостоил, но и ошибок не допустил, не наступил ей на ногу – а это было самое главное.
Когда музыка смолкла, Вайолет поклонилась судьям. Они на нее не смотрели – да и на других тоже, лишь переговаривались между собой. Взгляд Вайолет упал на одну женщину – ту самую, которую она видела в уборной. Она сидела рядом с другой женщиной, немного ее постарше, и молодым человеком. Они болтали между собой, однако незнакомка улыбнулась Вайолет, явно ее узнав.
– На этом все. – Продюсер встал и жестом попросил их покинуть сцену.
Улыбка сбежала у Вайолет с лица. Все закончено? Теперь – переодеться и уйти, или будет еще один раунд для тех, кто оказался небезнадежен?
– Прошу прощения, сэр? – Она очень надеялась обратить на себя внимание продюсеров. Они, однако, подчеркнуто ее игнорировали. А вот зато женщина – ах, ну почему она не спросила, как ее зовут! – посмотрела в ее сторону и склонила голову набок, вглядываясь.
Кровь прилила к щекам Вайолет, и без того разгоряченным. Стыдно было стоять вот так в ожидании, никому не интересной – остальные танцоры в этом время двигались мимо. Она склонилась над кучей брошенных сумок и сумочек на полу, вытащила свою, а потом присоединилась к тем, кто уходил после выступления прочь.
– Как вы думаете, когда нам дадут ответ? – Она изо всех сил старалась скрывать грубоватый выговор.
Высокая, очень худая танцовщица с выпирающими скулами – светлые волосы острижены в короткий боб – свысока посмотрела на Вайолет.
– Так уже дали, милочка. Тут либо «да», либо «на этом все».
И язвительная блондинка улыбнулась с совершенно неоправданным злорадством.
Выгнали. Так быстро.
Глаза у Вайолет защипало от слез, она сморгнула, скрывая досаду. А она так была уверена в том, что сегодняшний день изменит ее судьбу. Что она сделает первый шаг к своей цели – стать звездой. Вайолет кивнула, попыталась улыбнуться, хотя губы и дрогнули.
Потом она сразу же ускользнула в дамскую комнату – хотелось где-то укрыться. Однако там пришлось едва ли не четверть часа стоять в очереди, после чего она сдалась, нашла себе уголок и стала переодеваться.
Ей было совершенно все равно, оскорбит она чьи-то понятия о приличиях или нет – в кордебалет не взяли, не хватало, чтобы теперь еще и уволили. Похоже, ее судьба – улыбаться и подавать коктейли, как бы печально это ни звучало.
